Евгений Федоровский - Операция «Фауст»

– Проверим. – Сержант снял трубку, крутнул ручку. – Товарищ подполковник, беспокоит сержант Лыкарь. В проходной задержан неизвестный. Утверждает, раньше здесь служил. Фамилия? – Русский повернулся к Маркусу.

– Майор Хохмайстер.

В трубке прозвучал какой-то приказ. Знакомым до каждой зазубринки плацем сержант повел Хохмайстера в штаб. Во дворе разгружали машины с дорогой мебелью и коврами, привезенными, как понял он из реплик солдат, из самой рейхсканцелярии.

По коридорам и кабинетам ходили русские солдаты с миноискателями. Прощупывали стены, подоконники, пол, осматривали электрическую проводку… «Саперы», – догадался Хохмайстер, оглядываясь, словно впервые попал сюда.

В глубине коридора он увидел невысокого крепыша с овальным лицом, седоватым ежиком волос. Что-то знакомое мелькнуло в его облике, неторопливых жестах, тихом, спокойном голосе. Офицер объяснял какую-то задачу очкастому человеку в рыжей американской форме. Заметив подходивших сержанта и Хохмайстера, русский прервал разговор и с интересом поглядел на Маркуса, узнавая и не узнавая его. Американец сунул в рот сигарету, замер от любопытства.

– Вот и встретились, – медленно, с каким-то скрытым значением проговорил коренастый подполковник по-немецки.

Теперь Маркус узнал его. Это был тот русский, который перед войной посещал инженерное училище.

Однако Хохмайстер не догадывался, что с Павлом Клевцовым встречался в жаркий день августа 1942 года на Воронежском фронте и мог столкнуться в конце апреля сорок третьего на вокзале в Розенхейме. Не знал он и того, что этот человек сыграл немалую роль в участи его «фауст-патрона».

Переборов волнение, Хохмайстер спросил:

– Вижу, вы хотите убедиться, не заложены ли здесь заряды?

– Вы не ошиблись. – Павел все еще не отрываясь глядел в светло-серые глаза немца.

– Мне знаком здесь каждый метр, – выдержав взгляд, дрогнувшим голосом проговорил Маркус. – Если не возражаете, готов помочь…

– Не возражаю.

Не ведал Маркус Хохмайстер и о том, что другой русский знакомый, Алексей Владимирович Волков, ставший большим начальником в контрразведке фронта, еще раз привлек Клевцова к своей работе. Он поручил навести порядок в уцелевших зданиях, казармах и столовой Карлсхорста. Здесь через несколько дней предполагалось подписывать Акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. В истерзанную Европу шел мир.

Военинженер 2-го ранга – воинское звание для технического состава сухопутных войск с 1935 по 1943 гг.; соответствовало званию майора.

Фенрих – курсант, воспитанник военного училища Германии.

Фельдфебель – звание старшего унтер-офицера вермахта.

Тюбинги – элементы сборной крепи подземного сооружения.

Вагранка – шахтная печь для переплавки чугуна, а также для обжига руд цветных металлов.

Адъюнкт – аспирант высших военно-учебных заведений.

Капсюль – тонкий колпачок с инициирующим воспламенительным составом.

Испытывая недостаток в командных кадрах, Красная армия стала привлекать в свои ряды специалистов старой армии. Только в 1918 г. в РККА пришло более 22 тыс. офицеров и генералов. Большинство из них добросовестно выполнили свой долг. Многие погибли за власть Советов. Такие специалисты, как С.С. Каменев, И.И. Вацетис, Д.М. Карбышев, М.Н. Тухачевский, Б.М. Шапошников, А.И. Егоров, М.Д. Бонч-Бруевич, А.И. Антонов, стали крупными военачальниками советских Вооруженных сил.

Воробьев М.П. (1896–1957) – в Великую Отечественную войну стал начальником инженерных войск Западного фронта, одновременно командующим 1-й саперной армией, затем начальником инженерных войск Советской армии.

Триплекс – трехслойное безосколочное стекло, применяемое в целях защиты экипажа от пуль и осколков.

Кассирер Эрнст (1874–1945) – немецкий философ-идеалист, выдвинул учение о языке, мифе, науке и искусстве как специфических «символических формах».

Штаммфюрер – один из чинов среднего состава гитлерюгенда.

ШмеллингМакс одно время был чемпионом мира. Ему благоволили фюреры рейха, особенно военный министр Бломберг. Фельдмаршал часто просил Макса сопровождать его в поездках, предложил пост начальника личной охраны. Когда Бломберг попал в опалу, эсэсовцы решили убрать и Макса. Шмеллинг много знал. Нацисты пристрелили его из-за угла, но похоронили как национального героя.