Игорь Никулин - Добро Пожаловать В Ад

— На броне танков? — возразил Васнецов. — До сих пор не навоевались? Мало нам Афганистана, Карабаха, Осетии?..

Майор зашелся бордовой краской. Сохраняя достоинство, он встал и дрожащим от напряжения голосом произнес:

— Я так считаю: пошел против воли государства, отвечай сполна за свои действия и поступки. Молчанкой только демонстрируем собственное бессилие…

Зверев увлекся выдвинутой теорией, продолжая что-то доказывать, и уже не замечал напряженного лица командира, отвернувшегося в искрящемуся шапкой инея окну. За стеклом гудело и завывало, ветер порывами бил фрамугу. Из заткнутых ватой щелей тянуло холодом.

Погрузившись в раздумья, Васнецов не слушал болтовни замполита, думая о своем, наболевшем…

Еще в конце ноября, отслеживая происходящее в Чечне, он пришел к выводу о начале нечистой политической игры с изрядной примесью крови…

Российские наемники… У него до сих пор свежо в памяти лицо потерявшего возраст, заросшего щетиной танкиста, клявшегося перед телекамерой, что является капитаном из Кантемировской дивизии, что попал на Кавказ не свергать опального генерала от авиации, а… подзаработать… Такие вот нынче времена настали: русский офицер на заработках. Глупо звучит! Глупо, но не для России.

И полковник верил этому изможденному танкисту, прошедшему и огонь и воду, а не заплывшим жиром министерским генералам, открещивающимся от своих людей. Начало положено, а чем дальше в лес, как известно, всегда больше дров…

И все-таки большего его угнетало другое. Его сын Максим, не так давно окончивший артиллерийское училище, умница, сумевший без оглядки на папины погоны и протекции за неполный год подняться до командира батареи, оглушил вчера поздним звонком. Сообщил, что находится в командировке в Моздоке, где-то на осетино-чеченской границе, передавал родителям привет и просил не беспокоиться.

Полковник не мог не волноваться за единственного сына, ибо знал, чем заканчиваются подобные командировки. Ведь восемь лет назад, отправляясь в Афганистан, также врал жене, прикрываясь затянувшимися учениями в Средней Азии…

… - разоружить дудаевские вооруженные формирования, эти необученные толпы, которые баранами разбегутся при первом же выстреле. А потом поставить на ключевые посты здравомыслящих людей… И все войдет в свое русло. Народ хочет спокойно жить, работать и зарабатывать, а не бояться быть убитым или ограбленным.

— Не нравится мне это, — воспользовавшись временным затишьем, пока Зверев переводил дух, повторился начштаба.

— Хорошо, товарищи офицеры… — Васнецов сделал над собой усилие, отстраняясь личного и становясь прежним жестким и волевым командиром. — Наше дело не обсуждать, а выполнять приказы. Из каких резервов выделим бойцов? Ваши мысли, Некрасов.

Начальник штаба встал и кашлянул в кулак.

— Девяносто процентов вверенного нам личного состава составляют курсанты, которые уже приступили к сдаче итоговых экзаменов. Иными словами контингент, нам уже не принадлежащий. Уже пришли разнарядки из войск, и скоро они разъедутся. Далее — командиры строевых подразделение, а это офицерский состав. Остаются тыловики: свинари, повара, банщики. И младшие командиры.

— Откомандировать десяток сержантов из учебных рот означает фактически оголить целую роту, — отреагировал Зверев. — Не надо забывать, что именно на них мы опираемся в учебном процессе. Они — первые воспитатели молодого солдата! Я категорически против!.. Если только не отобрать из числа несостоявшихся, не справившихся с обязанностями и нарушителей дисциплины. Кстати, они тоже не дети в плане боевой подготовки, прошли курс молодого бойца, многое знают и умеют.

— Сколько таких наберется?

— Да есть на примете, — неопределенно намекнул замполит. — К примеру, младшие сержанты Быков и Сургучев.

Полковник насторожился.

— Это не те, которые устроили неуставщину в третьей роте?.. Вы же сами, Сергей Леонидович, настаивали, чтобы передать материалы в военную прокуратуру.

Зверев расплылся в елейной улыбке и разъяснил:

— Зачем торопиться? Росчерком пера мы избавляемся сразу от двух проблем. Какой нам интерес выставлять полк в неподобающем свете… Да и мало ли у нас таких Сургучевых?

— Что за люди? — сухо поинтересовался Васнецов.

— Не далее, как вчера я совершал вечерний обход подразделений. В первом батальоне произошло ЧП, доложить о котором я вам не успел. Трое солдат: сержанты Кошкин, Турбин и рядовой Коновалов при прямом попустительстве ответственного по роте лейтенанта Черемушкина, употребили спиртные напитки. Причем не просто употребили. Все трое не держались на ногах. Они препровождены на гауптвахту, лейтенант отстранен от наряда… Итого, уже пятеро кандидатов. Если принять во внимание, что на «губе» содержится еще один залетчик, из-за которого в полку только неприятности, насчитываем уже шестерых. Думаю, подберем и остальных.