Владимир Осипенко - Привилегия десанта

Сдобников посмотрел на меня, как на карьериста на ходу режущего подмётки, и пошёл строить свою роту. Я уже знал причину столь ревностного отношения к занятиям на площадке приземления, прорезавшегося у моего взводного, помалкивал и с нетерпением ждал результата. Однако рота в дальнем углу площадки вновь и вновь, меняя направления, заходила на невидимого врага. Вернулись через час, мокрые, но не могу сказать, что счастливые. Голова капитана была обмотан шарфом. Понятно, уши не казённые. Старшина одолжил у кого-то из карданов [10] Кардан — водитель колёсной машины (армейский сленг) довольно потёртую, местами со следами смазки шапку и протянул её капитану. Тот безропотно одел и попытался смыться. Но тут срочно мне засвербило заслушать доклады командиров взводов о выполнении прыжков и сборе личного состава. Короче, я не мог допустить, чтобы наши две шапки не оказались вместе, и встреча состоялась.

— Ой, что случилось с нашей бесподобной, мутоновой, с необыкновенным отливом, — спросил я после доклада, поправляя на голове свою шапку.

— Поменялся с бойцом, дал в отпуск съездить, пусть родителей порадует, — не моргнув глазом, соврал взводный.

— А что так срочно?

— Сегодня уезжает, земляк, стыдно в такой позорной…

— Похвально. А что, если не секрет, рота в углу площадки искала?

— Так ничего, просто чтоб не застоялись…

Так и не дал, блин, на людях поддеть. Но в общежитии я находил его шапку, клал рядом со своей и отводил душу по полной. Пожалуй, это был единственный случай, когда мне удалось уесть пятнадцатилетнего капитана. Наоборот было гораздо чаще, но я не обижался. Хотя их уроки и стоили дорого, но они того стоили.

В который раз разведрота — единственное отличное подразделение в полку. У меня — третий год отличный взвод. Закончилось подведение итогов. Ротный капитан Ромашка прорывается к президиуму и бросает на стол перед командиром полка только что вручённые шахматы и говорит:

— Если вы не поощряете моих солдат, то и мне ваш подарок не нужен.

Я молча кладу рядом свой ценный подарок — набор авторучек.

— В чём дело? — КэП [11] Командир полка. переводит взгляд с командира разведроты на начальника штаба полка. Меня он просто не замечает.

— Проверку сдавала рота, а вместо двенадцати человек поощрили нас двоих. Это несправедливо. Разрешите идти?

В ВДВ на должности командира полка дураков не держат, поэтому реакция была моментальной:

— Вы, товарищ старший лейтенант, останьтесь, — это к ротному, — а вы, — это ко мне, — через полчаса постройте роту в расположении.

Через полчаса в роту прибыла делегация во главе с командиром полка. За ним шли начальник штаба, замполит и начальник разведки, все красные, как только что из парилки. Гвардии подполковник Рыбкин поздравил и поблагодарил разведчиков, извинился за накладку и приказал начальнику штаба по-новому зачитать приказ о поощрении. Все, на кого мы подавали, получили свои благодарности, грамоты, звания и отпуска. Получили и мы свои ценные подарки, но уже под одобрительный гул роты. «Служим Советскому Союзу!»

Полковые учения — это событие года и я не собирался отсиживаться в пункте постоянной дислокации вместе со свинарями и прикрываться справочкой об освобождении. Однако беда пришла, откуда не ждали. Начмед майор Бабичев, добрейшая душа, как коршун накинулся на меня и буквально у трапа ИЛ-76 содрал парашют.

— Ты что, хочешь расползтись в воздухе? У тебя швы ещё живые!!! — орал он мне на ухо, пытаясь перекричать рёв турбин. При этом недвусмысленно вцепился в кольцо запасного, давая понять, что будет его следующим шагом. И я, как телок на поводке, позволил вывести себя из корабля пред светлы очи начальника штаба полка.

— Поедешь колонной! — без шансов на возражения отрезал подполковник Сыромятников.

Что для ИЛ-76 сорок минут, для колонны «хозов-мозов» шесть часов. На учения я попал глубокой ночью. Уже порядком издёрганные начальник разведки и командир разведроты встретили меня, не скрывая раздражения.

— Где ты шляешься? — было самое мягкое, что я услышал в начале разговора. — Бери взвод и дуй на этот рубеж. Оттуда возможен подход резервов противника. Проверить и доложить!

Я прикинул по карте — по прямой через лес — километров пятнадцать. До срока три часа. Успею.