Теодор Константин - И снова утро (сборник)

— Да вот, ранили!

— Идти можешь? Попробуй!

Его поставили на ноги, и он сделал несколько шагов.

— Можешь. Эй, давай двигайся быстрей! — снова набросился на него унтер-офицер, подталкивая сзади стволом автомата.

Через несколько шагов один из тех, кто схватил его, сказал:

— Как говорится, вернулись не с пустыми руками, господин унтер-офицер.

Ответ последовал не сразу.

— М-да! Действительно, не с пустыми руками. Черт его возьми! Был бы он чужаком, так месячишко отпуска я отхватил бы! — сердито ответил унтер-офицер.

То, что Панаита Хуштой неожиданно взяли в плен, явилось результатом следующих обстоятельств: румынское командование было обеспокоено отсутствием разведывательных данных. Оно нуждалось в «языках».

Приказ из штаба армии дошел до полков, батальонов и рот. Но находящиеся на передовой подразделения не торопились выполнить его. Правда, устраивались засады и вылазки, но взять пленных не удавалось никак, потому что румынские солдаты, по горло сытые войной и убежденные, что дело идет к концу, по мере возможности берегли свою шкуру. Одни, если их посылали в засаду, отправлялись, но, удалившись на некоторое расстояние, где командиры не могли их проконтролировать, выпускали несколько очередей в воздух, а потом возвращались и докладывали, что задачу выполнить не удалось, так как противник встретил их сильным огнем. Другие поступали иначе: вызывались добровольцами, но уже не возвращались, а с оружием переходили на другую сторону.

Но поскольку нужда в разведданных становилась с каждым днем все более острой, командование обещало солдатам, которые вернутся с «языком», награды и месячный отпуск. Однако даже эти обещания не приносили ожидаемых результатов.

Среди тех немногих, кто в поисках счастья, в погоне за наградами и отпуском вызвались добровольцами, был и унтер-офицер Аричиу Илие из того же полка, что и Панаит Хуштой. Он и четыре солдата отправились в засаду за полчаса до побега Панаита Хуштой и его товарищей. И когда Илие с солдатами готовились пересечь реку, огонь, открытый по беглецам, насторожил их. В таких условиях было бы наивно надеяться захватить пленного, поэтому унтер-офицер, который уже не первый день был на фронте, решил повернуть обратно. Не зная, что именно послужило причиной открытия огня, и опасаясь, как бы не попасть в засаду, они медленно, с предосторожностями начали отходить. Вот почему Панаит Хуштой не услышал их. Зато его услышали. По приказу унтер-офицера солдаты рассредоточились так, что образовали нечто вроде мешка. Несколькими минутами позже Панаит Хуштой оказался в этом мешке, и случилось то, о чем читатель уже узнал.

Дорога не была заминирована, как предполагал Панаит Хуштой. Солдаты-конвоиры шли без всякой опаски. Двое впереди, двое справа и слева и унтер-офицер сзади.

«Если бы я знал, что дорога не заминирована, — подумал Панаит, — я не потерял бы столько времени и сумел бы проскочить».

Однако Панаит ошибался. Ему не только не удалось бы проскочить, но он попал бы в их руки еще раньше. Зато, возможно, не получил бы пулю в живот. Пуля из автомата вошла ниже пулка и вышла через спину. И тем не менее он, к своему собственному удивлению, был в состоянии идти. Случилось почти невероятное: пуля прошла через живот, не затронув кишки. Рана была неопасной, но его состояние могло стать тяжелым из-за большой потери крови. Через несколько минут у него закружилась голова, его стало шатать из стороны в сторону, ноги начали заплетаться.

— Ты что, больше не можешь идти? — спросил его солдат, шедший слева.

Панаит Хуштой не ответил: он слишком ослабел, его штаны промокли от крови, и он чувствовал, что сейчас упадет.

— Господин унтер-офицер, этот сейчас отдаст концы. Что с ним делать?

— Взвали его на спину и несите по очереди. Как бы не подох раньше, чем его допросит господин лейтенант.

Не успел унтер-офицер прибыть на КП взвода, как весть о том, что беглеца схватили, разнеслась по всему участку второго батальона.

— Это один из тех, что пытались перейти к русским. Бедняга!

Сержант Здреля и капрал Карымбу первыми услышали новость и немедленно примчались на КП, куда был доставлен Панаит Хуштой.

— Здравия желаю, господин лейтенант!

— Что тебе нужно?

— Я узнал, что ваши люди поймали одного из тех, вот мы и пришли за ним. Он из моего отделения, господин лейтенант. Их четверо бежало, но этот — главарь, — доложил Здреля и повернулся к Панаиту Хуштой. — Значит, все же ты подложил мне свинью? — Он оскалился, показав длинные желтые зубы.