Владимир Конев - Герои без Золотых Звезд. Прокляты и забыты

В полку посчитали, что Разгонин, потопив свой седьмой вражеский корабль, погиб. Но это было не так. Едва долетели до берега, как машина врезалась в лес, прочертила просеку и разломилась. Все остались живы, хотя и получили травмы. Решили пробиваться к фронту, но на третий день, вконец обесилевшие, наткнулись на лесорубов. Те привели их на хутор, где разоружили. Это оказались полицаи. Экипаж сразу разъединили. Командир лишь успел шепнуть: «Говорите, что в часть прибыли недавно. Это наш первый вылет». Сам тоже разыгрывал из себя новичка. Спектакль удался. Летчика с травмой головы и ноги держали в тюрьме г. Пярну, Острова, Риге. Затем гоняли по лагерям: Лодзь, Кенигсберг, Нюрнберг.

В Кенигсберге один из пленных летчиков узнал его и сообщил, что ему присвоено звание Героя Советского Союза. Кто-то проболтался, что хромой летчик — Герой, и к нему сразу проявили интерес вербовщики из РОА.

Разгонина вызвали в канцелярию. За столом сидел человек в немецкой форме с тремя русскими буквами на рукаве: «РОА».

Власовец не скупился на посулы. Пообещал даже, что немецкие ювелиры отольют Разгонину Золотую Звезду.

— Не хуже московской будет. Раз ты ее заслужил собственным геройством, носи на здоровье.

— Обойдусь… — ответил летчик.

Вербовщик покачал головой:

— Поглядел бы ты на себя в зеркало. Скелет, и только. Мужик, а весу в тебе каких-нибудь сорок кило, если не меньше. Наверно, и стоять уже нет сил. Садись!

Разгонин присел на табуретку. Палку, с которой он теперь ходил, поставил между коленями.

— Кури.

— Не курю, — отвернулся летчик. — Бросил.

Отвернулся, чтобы не видеть протянутых ему сигарет. Во рту стало сухо. Хоть бы разок затянуться, может, и голод не чувствовался бы так остро.

А вербовщик закурил. Дым показался Разгонину каким-то необычайно ароматным, вкусным.

— Ну так как, идешь к нам в Русскую освободительную армию? Дадим самолет.

Разгонин молчал. Получить самолет было очень заманчиво. Но если этот тип даже говорит правду и действительно ему дадут самолет, то наверняка такой, на котором далеко не улетишь.

Тяжело вздохнул:

— Какой теперь из меня летчик? Хожу, и то с клюкой.

— А мы тебя подлечим, — настаивал предатель. — Иначе подохнешь с голоду. Понял, герой? Не пойдешь к нам, немцы отправят тебя в рай. Обдумай свое положение.

На их посулы, а затем угрозы и избиения летчик не купился. Больше вербовщик не появился. Понял: летчика не уговорить.

В ноябре 1944 г. его в числе других военнопленных привезли в Ашаффенбург — маленький городишко на западе Германии. Нога так и не заживала. Он сильно хромал. Пленные через врача добились перевода летчика истопником и уборщиком барака. Александр начал поправляться и, перепилив ножовкой решетку, при помощи французских рабочих, в марте 1945 г. наконец бежал с восемью товарищами во время бомбежки городка союзной авиацией. Трое беглецов, в их числе был и он, решили пробираться во Францию, до которой было 200 км. На украденной лодке переплыли через Рейн. Месяц лесных скитаний остался позади, и они дошли до союзников — американцев.

Разгонин вернулся на родину. Приехав в Москву, прежде всего поспешил в библиотеку. В подшивке газет за 1944 г. нашел Указ от 22 января. Он успешно прошел госпроверку. Во время этой весьма длительной процедуры попросил товарища написать письмо жене Зине в Ленинград: что она знает о своем муже? Та ответила, что он погиб, но она не верит и ждет. В сентябре 1945 г. летчик вернулся на Балтику, продолжил службу в авиации. В декабре того же года написал рапорт о возврате ему старых наград, а командующий флотом подписал ходатайство о вручении летчику Золотой Звезды Героя. Но органы взяли его на заметку…

Об этих послевоенных годах А Разгонин не любит вспоминать. Тогда был лозунг: «Нет пленных, есть предатели». Лозунг комментировала окопная песенка:

В ноябре 1948 г. Разгонина увольняют из армии. Не удалось выяснить, был ли он судим, лишался ли звания Героя Советского Союза. Как удалось выяснить А. Симонову, в январе 1951 г. Разгонин работал заведующим гаражом Экспериментального завода ЦНИИ лесосплава. В начале 60-х он мастер такелажно-транспортного цеха на том же заводе в Ленинграде. Занимается в вечернем университете. В его ведении все подъемные краны завода, автокары, катер.

Восстановлением своего доброго имени и звания Героя он обязан своему бывшему командиру 1-го гв. мтап Герою Советского Союза И.И. Борзову [93] Борзов Иван Иванович (1915–1974) — участник советско- финляндской 1939–1940 гг. и Великой Отечественной 1941–1945 гт. войн. С 1943 г. командир 1-го гв. мтап. Герой Советского Союза (22.07.44). После войны окончил BMA и продолжил службу в авиации ВМФ. С 1963 г. командующий авиацией ВМФ. Маршал авиации (1972). . Вот что писала его жена Клавдия Парфентьевна Борзова много лет спустя: