Станислав Горский - Записки наводчика СУ-76. Освободители Польши

Сидоренко вылез из машины и, сделав щуп из ножа и штыря радиоантенны, начал прощупывать маршрут. До поселка добрались благополучно. Тремя самоходками и до взвода пехоты мы оседлали дорогу в этом небольшом поселке.

Ночь была темная. Темные облака неслись со стороны моря и временами моросили мелким дождем вперемешку со снегом. В такую погоду холод пробирал до костей. Ребята из стрелковых отделений поначалу разогрелись в ходьбе по грязи, но, когда движения стало меньше, холод невольно стал загонять их в пустующие дома, где можно и печку затопить. В домах все имущество и мебель находилось на местах, а вот хозяев не было. Видимо, попрятались, а может, немцы эвакуировали.

Боевое охранение было выставлено, самоходки замаскировали вблизи строений и среди кустарников, которых возле домов было в достатке. У каждой машины был один член экипажа, а остальным было разрешено обогреться. Топливо было возле кухонной плиты. Аккуратно уложенные в ящик брикеты то ли угля, то ли торфа, но грели они жарко, и вскоре тепло расползлось по всей небольшой кухоньке. Некоторые сушили портянки, это было очень кстати. Стоял тяжелый запах высохших портянок. Я не стал сушить, потому что подступиться к плите было негде. Обогревшись, вышел к машине, сменил Ивана Староверова. Когда глаза привыкли к темноте, я стал хорошо видеть строения, которые находились недалеко от меня. То там, то тут взлетали ракеты, освещая местность в стороне, куда отошли немцы. Следом за мной вышел механик и полез в машину на свое место. Мне нравилось это, потому что он всегда оказывался в нужный момент, как говорили мы, «у руля».

Неожиданно с немецкой стороны раздалось несколько артиллерийских выстрелов, а через несколько мгновений я услышал пронзительный вой летящих над головой снарядов. Разорвались они позади дома, как раз почти на полотне дороги. Тимаковская самоходка была правее нас метров на двести, ближе к северной окраине поселка. Слева нас машина Ларченкова, а мы – в центре. Прошло еще минуты три, как новая партия снарядов прошелестела над нами, и опять с перелетом.

Выскочивший командир приказал нам сесть в машину и, ныряя туда, крикнул Николаю: «Заводи!» Сменить позицию – это было самое правильное решение, что мы и сделали. Переместились к другому строению, несколько правее. Я уже хорошо адаптировался в темноте и видел близлежащую местность довольно сносно. Стоя на сиденье, высунувшись по пояс из самоходки, я видел, как бежали бойцы из боевого охранения в нашу сторону.

В это же время снаряд попал в тот самый дом, в котором мы только что сушили портянки. Какое счастье, что ребята успели из него выйти. Значит, на фоне ночного неба видно дым, который стелился низом от дома. Конечно, отходя, немцы заранее подготовили данные для стрельбы. Расчет был прост. Вряд ли мы устоим перед соблазном, чтоб не войти в дома в такую мерзкую погоду, вот тут они нас и накроют. Но просчитались, мы привычны ко всякой погоде, нас на этом не поймаешь.

К самоходке подбежало несколько бойцов. Вид у них был взволнованный. Не успев отдышаться от быстрого бега по вязкому грунту, они наперебой пытались объяснить что-то. Сидоренко успокоил их, а потом предложил спокойно говорить.

«Вот ты и докладывай», – указал он на долговязого бойца.

Тот удивленно посмотрел на Сидоренко, а потом утерся рукавом, собрав пот с лица, и спокойно доложил: «Там немцы. Идут сюда, их много, больше роты, и с ними танки, примерно два или три. От этого места метров восемисот, а то и с километр будет, но мы бежали быстро, боялись опоздать. Идут медленно и, наверное, пьяные». – «Ясно, – произнес со вздохом командир, – ну что ж, пусть идут, встретим».

Подошел пехотный офицер, тот самый, что уже приходил к нам днем. Повязка его забрызгана грязью, видно, давно не перевязывался.

«А я думал, что ты в госпитале», – высказал ему Сидоренко. «Ничего, еще повоюем, – ответил он. – Что случилось?»

Сидоренко рассказал то, что услышал из доклада бойцов.

В стороне, откуда прибежали бойцы, стал доноситься вначале слабый, но постепенно нараставший гул моторов. Все похоже на правду. Идут медленно, вероятно, боятся нарваться на засаду.

Вскочив в машину, пехотный офицер связался по радио с комбатом Немчиновым и доложил нашему командиру батареи капитану Приходько. Там тоже слышали этот шум в нашей стороне и ждали нашего доклада.

Местность впереди нас была неудобная для ведения боя: почти вплотную к поселку подходил лес и кустарник, и немцы могли скрытно подойти, обрушив на нас неожиданно свою мощь, но расчет их провалился. Ребята из батальона Немчинова далеко выдвинулись и смогли своевременно заметить движение противника. Теперь у нас даже есть время поразмыслить, чтобы принять правильное решение. Командиры решили сменить позицию, отойти метров на триста, откуда можно успешно отражать атаки противника.