Рейнхольд Эггерс - Кольдиц. Записки капитана охраны. 1940-1945

И снова в лагере наступило некое перемирие — с 24 декабря до 2 января. Пленные тоже подъедали свои запасы. Мне запомнился только один инцидент, достойный упоминания. Лейтенант Халупка в сочельник три раза обежал двор абсолютно голый, проиграв пари, что война к тому времени уже закончится. Никакой обычной суматохи во дворе, даже на Новый год. Возможно, это объяснялось следующими двумя причинами: а) пищи было мало, б) пленные спрашивали себя: станут ли со всеми нами обращаться как с заложниками наподобие Prominente ?

4 января 1945 года капитан авиации Танстолл в очередной раз отправился на военный суд в Лейпциг. Это было в четвертый или в пятый раз? Я сбился со счета. Его обвиняли в нецензурном обращении к немцам. Адвокат защиты указал, что оскорбительное слово являлось ботаническим или зоологическим термином для обозначения помеси видов. Суд же остановился на значении данного слова в разговорной речи, и Танстолл получил три месяца тюрьмы минус шесть недель, проведенных им в камере в ожидании суда. Война закончилась, прежде чем он успел отсидеть весь свой срок до конца.

9 января перед военным судом в Гнезене предстал американский капитан Шэфер. Он находился в Кольдице с 25 декабря и обвинялся в оскорблении немецкого унтер-офицера в другом лагере и неподчинении его приказам. Вынесли приговор: смерть. Когда Шэфер вернулся, мы посадили его в одиночную камеру. По этому делу консультировались с самим Гитлером, как главой держащей в плену державы, но в неразберихе двух последних месяцев войны апелляции к различным швейцарским и немецким инстанциям никогда не отклоняли, и Шэфер выжил.

В середине января нас уведомили о прибытии пяти французских генералов из офлага 4А, Кенигштайн — генералов Флавиньи, Бюиссона, Буасса, Дэна и Месни. Они ехали в Кольдиц по отдельности, и первая четверка прибыла благополучно.

Последнюю машину мы ждали долго. В конце концов, вместо нее из Дрездена пришла телеграмма: «Генерал Месни застрелен на автостраде при попытке бегства». Поскольку он никого не предупредил о своих намерениях бежать, генерал Флавиньи наиболее резко отзывался о его убийстве [78] Через четырнадцать лет генерал полиции Панцингер был обвинен в убийстве генерала Месни «в репрессалии». Когда полиция пришла арестовать его в Мюнхене, он отравился. Несколькими месяцами ранее в Эссене в пособничестве этому делу обвинили офицера СС. (Примеч. авт.). .

30 января наступила очередная годовщина пришествия к власти партии. Не очень-то подходящий момент для празднований.

В начале февраля нас предупредили о переводе к нам из Варшавы генерала Бур-Коморовского и его личного состава (примерно с дюжину человек). Эти люди спланировали и подняли восстание в Варшаве. Они прибыли в Кольдиц 5 февраля — впечатляющая группа людей с героизмом и трагедией за плечами. Советский Союз — ближайший союзник — никак не поддержал восстание. Он просто бездействовал в ожидании исхода на восточном берегу Вислы, пока СС методично ломал польское сопротивление и уничтожал целые кварталы города. Однажды Бур-Коморовский признался мне в своей ненависти ко всему немецкому, но в еще большей ненависти ко всему советскому. «Даже если вы оккупируете нашу страну на двадцать лет, обе ваши страны, — сказал он, — мои люди останутся поляками, какими и родились». Именно этот дух и помог генералу Бур-Коморовскому воодушевить, снарядить и организовать свою внутреннюю армию из двух сотен пятидесяти тысяч человек под самым носом наших собственных оккупационных войск и полиции. Когда же это восстание было сломлено и он сдался, он вытребовал для своих людей протекцию Женевской конвенции. Мы согласились рассматривать их как военнопленных, а не партизан. Как далеко было отсюда до берлинских Олимпийских игр 1936 года, когда генерал Бур-Коморовский от лица польской команды получил награду за искусство верховой езды из рук самого Гитлера!

9 февраля старший британский офицер подполковник Тод попросил о встрече с комендантом для обсуждения процедуры и шагов, которые необходимо предпринять при приближении американцев. Комендант снова ответил, что не имел особых указаний по этому поводу.

15-го числа этого же месяца в замок прибыли три офицера военно-воздушных сил Великобритании. Их лагерь в Сагане эвакуировали перед приближением русских, и эти трое бежали. Их поймали и отправили нам. Мы передали их в Нюрнберг. Через несколько дней Кольдиц посетили швейцарцы, в последний раз. Они устроили небольшую чайную вечеринку для Prominente и других, но Бур-Коморовского и его группу не пригласили. Их Herr Denzler, казалось, совершал прощальный обход. Его эскорт из ОКВ сообщил нам, что подобные прощальные мероприятия уже вошли в некое правило.