Александр Косарев - Картонные звезды

Неожиданно на дороге показалась машина, до того напомнившая мне нашу «радийку», что в волнении я даже вскочил со своего места. Но это была не она. Из кабины солидно вышел одетый в военный френч военный без знаков различия и направился к входу в госпиталь. Поскольку он был явно славянской внешности, то я тут же рванулся к нему наперерез, надеясь спросить насчет того, как мне быть дальше. Но буквально за два шага от него я был перехвачен двумя рослыми ребятами, вынырнувшими будто из-под земли.

— Ты куда это так торопишься? — осведомились они по-русски, ловко зажимая меня в «коробочку».

— Пустите, мать вашу так! — заизвивался я, пытаясь вырваться. — Мне только один вопрос надо задать!

— А-а, — чуть-чуть отпустили они хватку, — ну, ты его нам пока задай, так сказать предварительно.

Молодцы, а на вид им обоим было лет по 27–28, водворили меня обратно на скамейку, уселись с обеих сторон и выжидательно повернули ко мне головы.

— Прежде всего, расскажи, кто ты и откуда здесь взялся, — предложил один из них.

— Собственно говоря, меня привезли сюда, по-моему, позавчера, — несколько сбивчиво начал я свой длинный рассказ. — А до этого момента я, в составе отряда ополченцев, занимался поисками остатков сбитого самолета.

Вскоре я добрался до того момента, когда мы со Щербаковым наткнулись на брошенный парашют, и плавно перешел к описанию стычки со спасательной бригадой. Вкратце упомянул, как мы с Лау Линь отстали от основной группы и как мы с ней напоролись на американского радиста. Свое повествование я закончил тем самым вопросом, который мне не удалось задать их начальнику. Вопрос мой был незамысловат и звучал таким образом: «Подскажите, ради Бога, что мне теперь следует делать?»

— Да, брат, — резюмировал один из моих нежданных собеседников, дружески хлопая меня по плечу, — попал ты в историю. Но не бойся, на твое счастье, сам Пал Палыч сюда приехал. Если все, что ты сказал, правда, то он тебя в беде не бросит, вытащит непременно.

— А кто он такой, Пал Палыч? — поинтересовался я. — В каком хотя бы он звании?

— О-о-о, — переглянулись они, — это большой человек. Но подхалимажа он не любит, и ты обращайся к нему просто: товарищ полковник…

— Зубков, — раздался неподалеку чей-то властный голос, — Ершов, бегом сюда!

Я тоже поднял голову. Недалеко от нас стоял тот самый полковник, которого мои новые знакомые звали Пал Палыч.

— Сиди пока здесь, — шепнул тот, кто сидел справа от меня, — мы о тебе замолвим словечко.

Вся троица исчезла в треугольном разломе скалы, а я принялся нервно расхаживать по настилу, не смея даже надеяться на то, что участие в моей судьбе примет столь важный человек. Прошло немногим более получаса, и вдруг я увидел, что мои новые знакомые на военных носилках выносят из ворот госпиталя неподвижно лежащего Юджина. Его конечно же уже отмыли и выбрили, и даже переодели в белесую больничную робу, но я его все равно узнал. Рассыпавшиеся по подушке рыжеватые волосы, бледное, с проступившими веснушками лицо…

— Никак, знакомого увидел? — обратился ко мне вышедший вслед за санитарами Пал Палыч.

— Так точно! — постарался я изобразить армейскую выправку. — Это Юджин Блейкмор, 1939-го года рождения, уроженец города Милуоки.

— О, как! — удивился полковник. — А еще что ты о нем знаешь?

Но, едва я раскрыл рот, чтобы выложить все накопленные в моей голове за последнюю неделю сведения, как он вдруг спохватился и остановил меня:

— Вижу, ты изрядно информирован, — веско сказал он, окидывая внимательным взглядом очередную группу выздоравливающих, высыпавших на очередной перекур, — но я выслушаю тебя немного позже. Устройте парня в кузове, — кивнул он подошедшим помощникам, — он с нами поедет.

Я влез в распахнувшуюся передо мной дверцу кузова и обомлел. В обычном «кунге» самого обычного армейского грузовика я никак не ожидал увидеть такой роскоши. Два мощных вентилятора, обитые бархатистой тканью просторные диваны, золоченый столик с хитро устроенной «барной» стойкой, уставленной разнообразными бутылками, поразили мое привыкшее к армейской бедности воображение.

— Берись за ручки, Александр! — услышал я снизу и, повернувшись, увидел, что Юджина собираются тоже загружать в грузовик.

Втянув носилки, мы на пару с одним из помощников полковника переложили крепко спящего американца на один из диванов, и я тут же сел рядом с ним, опасаясь, как бы того не сбросило на пол во время движения.