Андрей Канев - Пуля, Заговорённая...

Министр с полминуты помолчал, а затем командным голосом рявкнул:

— Даю десять минут на прощание с родственниками, а затем по вагонам и в путь!

Замполит выскочил из строя:

— Вольно! Разойдись!!!

Строй распался, родственники хлынули навстречу провожаемым. В общей суматохе Вихров и Сомов пробились к министру получить последние перед дальней дорогой наставления. Тот достаточно демократично пригласил их в свою машину и налил в одноразовые пластмассовые стаканчики дорогущего для милицейских кошельков коньяка «Хеннеси». Георгий Владимирович наставлял командиров, чтобы во время пути не допустили коллективной пьянки.

— Путь не близкий,— говорил он,— в пути следования наш эшелон несколько раз будет проверяться сотрудниками военных комендатур. В Вологде, в Ярославле обязательно… В Моздоке вас встретят. Так что, смотрите, чтобы не оскандалились. А то они сразу в Москву направляют телетайпограмму, если что… И вы уже не майоры, а капитаны. Это понятно?

— Так точно,— закивали замполит и начальник штаба, чувствуя некоторую неуютность в уютном салоне министерского джипа.

— Ну а раз, вам всё понятно, то за возвращение домой…

Собравшиеся беззвучно стукнулись пластиком и выпили жгучую жидкость. Коньяк действительно стоил тех денег. Через минуту Сомов и Вихров уже бежали к составу, там их ждали жёны, дети и матери. Быстро попрощавшись, Валерий Петрович возопил:

— По вагонам!

И вся масса людей в полевой милицейской форме кинулась к вагонам. Заранее каждый уже знал своё посадочное место. Приказом «Эшелон» были названы старшие в вагонах из числа офицеров, составлен график охраны товарно-почтового вагона с военной амуницией.

Начальник оперативной группы полковник милиции Сергей Иванович Павелецкий готовил встречу сводного отряда в Моздоке и на пункте временной дислокации (ПВД) в станице Горячеисточненской. Он выехал в Чечню с тремя своими заместителями зампотылом, замами по криминальной милиции и милиции общественной безопасности за десять дней до отправки основного личного состава.

В командирском вагоне во втором сразу после проводников купе расположились замполит Вихров, начальник штаба Сомов, командир второго огневого взвода патрульно-постовой службы лейтенант милиции Эдик Вартанов и сопровождающий от руководства замминистра по экономическим преступлениям полковник милиции Василий Васильевич Панюков, который уже сидя в купе за поздним ужином под стук колёс в продолжение мысли Могучева говорил:

— Необходимо признать, хлопцы, что Внутренние войска иногда сами настраивали население против себя. Пьянствовали, занимались мародерством, устраивали необоснованную пальбу. Что, конечно, формировало негативное отношение к федеральным войскам. Не могу забыть встречу с двенадцатилетним мальчишкой в Грозном.

— Дяденька, продай мне оружие?

— Зачем оно тебе?

— Нужно…

— Что ты будешь с ним делать?

— Я буду вас стрелять,— был его ответ. И столько решимости было в его словах и недетском взгляде, что не оставалось сомнения, да он будет стрелять.

После такого рассказа все в купе молча задумались. Что ждало их впереди. Вот такие мальчишки? Прошло почти десять лет после этой встречи. Интересно, как сложилась судьба этого подростка? К сожалению, узнать это невозможно. Дети военной Чечни особая тема. На мой взгляд, она еще не нашла объективного отражения ни в прессе, ни в художественной литературе…

Конечно, на наше и противоборствующей стороны отношение к происходящим событиям влияли и необдуманные приказы, которые порой получали милиционеры и «федералы» от вышестоящего руководства, а некоторые из них стоили нашим сослуживцам и жизни. Панюков продолжал рассказывать:

— Один раз в неделю я и около десяти-двенадцати бойцов выезжали в Грозный на совещание. Пятого-шестого марта девяносто шестого года боевики практически захватили столицу Чечни и прилегающие к ним районы и удерживали их, как потом выяснилось, в течение десяти дней. По рации мы слышали, как наряды ОМОН некоторых блокпостов, ведя ежедневно бои, просили помощи людьми, техникой, боеприпасами, но в ответ было молчание. Неожиданно 9-го числа я получаю приказ прибыть в Грозный 11 марта к 10 часам на совещание. Этот день стал для меня и некоторых моих сотрудников вторым днем рождения. Грозный встречал нас мертвой тишиной: ни одного пешехода, ни движения транспорта, никакой торговли, будто все вымерло. В этот день от верной гибели нас спас случай. До взрыва мины оставалось минут пять. И в этот момент нас обгоняют две машины Московского ОМОНа, ранее отставшие от нас из-за поломки. И взрыв мины на дороге произошел под их первой машиной. И нам пришлось организовывать оборону и эвакуировать погибших и раненных с места взрыва. В нашей машине осколок мины пробил правое заднее колесо. Другой осколок застрял в воротнике форменной куртки сержанта Ватанова. На кой нам нужно было ехать в Грозный?