— «Третий», «второй», отбой связи, гости прибудут ориентировочно через пять минут, готовность номер один, ребята, работаем…
Вскоре площадь перед часовней заполонила разномастная толпа. Подтянулись ребята из патрульно-постовой службы, оцепили людское море по периметру. Спустя минуту к месту будущей церемонии освящения строительства храма подкатили несколько правительственных машин. Появились Глава республики, патриарх, охрана, свита… Рации в снайперских «гнёздах» ожили голосом Павелецкого:
— Готовность минус ноль! Готовность минус ноль!
Люди внизу даже и не догадывались, что все их перемещения отслеживаются и фиксируются в оптические прицелы снайперской группы. Мероприятие шло своим чередом. Говорились речи, читались молитвы, пелись песнопения. Продлилось оно около часа. После чего представители мирской и духовной властей уехали на званый обед, затем планировалось в аэропорт и спецрейсом на Москву. А «второй» и «третий» оказались в командирской «буханке».
— Ну, что устали,— спросил майор.
— Устали,— согласился «второй» и снял с головы маскировочную шапочку.
Вторым номером в снайперской группе выступал старший лейтенант Андрей Курилов, высокий широкоплечий блондин с добродушным прибалтийским лицом. Третьим был капитан Егор Артюхов. В противоположность своему товарищу невысокий худощавый брюнет с кудряшками на голове. По жизни они дружили, хотя служили в разных подразделениях Курилов командиром взвода отряда милиции особого назначения, а Егор инспектором в отделе по боевой и профессиональной подготовке в аппарате министерства. Артюхов тоже снял шапочку:
— Видимость из-за снега была хреновая, глаза устали, а так ничего…
Они уложили разряженные стволы в кожаные чехлы, уселись поудобнее, расслабились. «Буханка» тронулась в путь. Трое суток неусыпной охраны прибывших в Сыктывкар гостей давали о себе знать. Оба снайпера не сговариваясь, зевнули.
— Ничего, хлопцы,— ободрил Сергей Иванович,— недолго осталось.
— Сколько?— уточнил капитан.
— Ну, считай, сейчас они отобедают, часа полтора, а мы у меня в кабинете кофейку хлебнём, после обеда полчаса на разговоры, а мы в это время выдвинемся и займём позиции в районе аэропорта, затем они к самолёту и адью. Затем у нас с вами подведение итогов спецоперации, а потом по домам…
Курилов почесал переносицу:
— Нам отгулы положены?
— А как же, законных два дня отсыпных.
— Это хорошо…— снова не удержался от зевка Артюхов.
Спустя четыре с половиной часа «буханка» привезла Андрея и Егора к подъезду дома, где на втором этаже располагалась однокомнатная квартира Курилова. Взявшись за ручку двери, он спросил:
— А что, Артюха, может по соточке, и в школу не пойдём?
Егора долго уговаривать не пришлось:
— Андрей, прямо в желудке щемит, хочется горячей варёной картошки, солёной жирной селёдочки и… двести граммов водки, а, может быть, и все триста…
— Ну, вы, мужики, даёте,— встрял в разговор водитель,— трое суток не спали, а потом ещё пьянствовать… Откуда такое здоровье?
Но на его глупый вопрос друзья внимания просто не обратили, и он повис в воздухе, как голубиный спрыск на лобовом стекле «уазика». За что, впрочем, водила ни в коем разе не обиделся, знал, сейчас пацанам не до него. Курилов распахнул боковую дверцу:
— Егорушка, не вопрос… Картоха есть, селёдка есть, водка есть…
— Да-а, красиво жить не запретишь…
И они оба вывалились из «уазика», направились к подъездной двери. В данный момент исторического времени старлей Андрюха Курилов холостяковал, жена его Наталья уехала на месяц к маме, так что можно было без каверзных вопросов женской половины человечества попить водки, поорать «Чёрного ворона», а потом завалиться с чистой совестью праведника спать часов на десять-двенадцать. Жена Артюхова знала, что он на спецзадании, а это значит, денька два у него в запасе ещё было. Опытная Светка начинала разыскивать супруга только по истечении двух дней и не раньше после официального окончания любой командировки.
Они вошли в квартиру, быстро сняли верхнюю одежду и, не сговариваясь, приступили к давно сложившемуся ритуалу. Перед диваном поставили две табуретки, получился импровизированный журнальный столик. Далее на кухне Андрей занялся чисткой селёдки, а Егорка приступил к ошкуриванию картофелин. Вода в кастрюле вскоре закипела, земляные яблоки приступили к варке. На табуретках стояли три тарелки с толстыми колхозной нарезки ломтями чёрного хлеба, соблазнительной стриптизированной атлантической сельдью пряного посола и лоснящимися от горького целебного сока кругляками покрошенного в салат репчатого лука. Картину милицейского изобильного застолья завершали две разной пузатости и роста хрустальных рюмашки и запотевшая из холодильной морозилки беленькая. Слюнки кап-кап, а не картина маслом… В завершение описанной красоты хочется напомнить, что из кухни тянуло приятным запахом варившейся на медленном огне картохи.
Читать дальше