Майкл Уолш - Сыграй ещё раз, Сэм

Это с самого начало входило в их планы.

— Да, самое время, — заметил Рик.

Рено устало опустился в кресло. Одно из качеств, которых, по его мнению, особенно не хватает американцам, — чувство стиля, подачи, savoir-faire. Он слегка булькнул горлом — для вступления.

— Серьезно, Рики: похоже, что один или двое из моих… э… новых коллег недавно заметили джентльмена, отвечающего описанию мсье Ласло, в районе Южного Кенсингтона.

Рик навострил уши:

— Вы узнали адрес?

— Пока нет, — соврал Рено. Он и сам не вполне понял, зачем соврал. Может быть, просто по привычке. Может, захотел сначала сам проверить и убедиться, что сведения верны. Лишний день-другой погоды не сделает.

— Ну так узнайте, и поскорее, — сказал Рик. — И кстати — кто же эти ваши новые «коллеги»?

— Ну, Рики, должны же у нас быть маленькие тайны друг от друга. — Луи нервно дернул из портсигара новую сигарету и закурил. — Наши страны, конечно, союзники, но это не значит, что мы должны делиться всеми данными. Мне нужно время.

— В каком смысле «наши» страны? Вам отлично известно, что у меня нет своей страны и, наверное, никогда не будет. — Рик посмотрел на Сэма, и тот безмолвно пожал плечами. — Что же до вас, то Франция, когда я в последний раз ее видел, была разрезана пополам, как вчерашний багет. Половиной откровенно правили немцы, а вторая лишь притворялась, будто немцы не у дел. Другими словами, — подытожил Рик, — мы оба остались без страны — по крайней мере, покуда не выгоним немцев из Парижа.

— Vive la France, [47] Да здравствует Франция (фр.). — сказал Рено.

— Пропустим это. У нас не так много времени.

— Дело обстоит следующим образом, — начал Рено, решая на ходу, какую часть истории рассказать. Требовалось не то чтобы соврать, но благоразумно отредактировать правду — и надеяться, что вырезанные куски не вылезут и не уличат его. — Вряд ли вас удивит, что Résistance [48] Сопротивление (фр.). не вполне доверяет британцам. Конечно, отчасти это недоверие — дело привычки, но еще не стоит забывать: в этой войне у нас разные цели. Для Британии победа — разбить Гитлера. Что случится с Францией, англичанам безразлично. Более того, мы подозреваем, что возрождение la gloire de la France [49] Славы Франции (фр.). отнюдь не является приоритетом для мистера Черчилля.

— Пожалуй, тут вы правы, — согласился Рик.

Рено с благодарностью кивнул.

— Мсье женераль, однако, видит это дело немножко иначе, — продолжил он. — Для него возрождение славы и чести Франции первостепенно. Когда Германию разобьют, Франция должна стать и станет сильнейшей державой на континенте. Никакой иной результат неприемлем.

— Меня это не колышет, — сказал Рик. — Вообще говоря, пока вы не пришли, мы с Сэмом как раз вспоминали о Париже в старые добрые денечки. Правда, Сэм?

— Можно и так сказать, — откликнулся Сэм.

— Ну так в чем загвоздка? — спросил Рик капитана.

— Загвоздка, — ответил Рено, — в том, что любые операции, проводимые в Центральной Европе под руководством английской разведки, отвечают и французским интересам. Поэтому агенты Résistance отслеживают всех известных деятелей МИ-6 в Лондоне.

Рик рассмеялся:

— Иначе говоря, ваши шпионят за теми самыми парнями, которые пытаются вышибить немцев с Елисейских полей обратно на Унтер-ден-Линден.

— Можно выразиться и так, — подтвердил Рено.

— Все как в былые дни в Нью-Йорке, — пробормотал Сэм.

— Как вы, французы, говорите, — plus са change…? [50] Имеется в виду поговорка «Plus са change, plus c'est la meme chose» — чем больше меняется, тем больше неизменно (фр.).

— Рики, вы меня разочаровываете, — сказал Рено. — Столько времени провели во Франции и в Касабланке, и все равно ваше произношение оставляет желать много лучшего.

— Мерси, не сомневаюсь, — сказал Рик.

Несмотря на шуточки, Рено начал мяться. Разумеется, двойная лояльность была ему не чужда, но он предпочел бы, чтобы лояльности четко разделялись, а не толкались боками, как сейчас.

— Ба, а время-то! — воскликнул он, поднимаясь. — Боюсь, я был столь непредусмотрителен, что назначил на сегодняшний вечер маленькое свидание. Чай в «Савое».

Рик улыбнулся — скорее гримаса, чем довольная ухмылка:

— С плюшками, конечно.

— Если случатся в наличии, — хитро усмехнулся Рено. — Никогда же не знаешь.

— Информация, Луи. Нам нужно больше информации, — сказал Рик в спину уходящему французу.

На улице Рено поймал такси и задумался. После воссоединения с Ильзой Лунд в Касабланке его друг начал проявлять тревожную склонность к нравственным метаниям. Что ж, женщины заставляют мужчин чудить, и к тому же никто не идеален.