Свен Хассель - Трибунал

— Бамберг! Я знаю это место, — радостно кричит Малыш. — Мы взрывали там поезда и грузовики какой-то чертовой штукой под названием ТНТ. Там тоже взлетело на воздух несколько подрывников. Один из них лежал тогда в постели. Оказалось, что какой-то подлый подрывник-ефрейтор заложил под койку заряд взрывчатки и отправил его в Царствие Небесное.

— Командиры групп, ко мне! — резко приказывает Старик.

— Можно отдохнуть, — лаконично говорит Малыш и выуживает сигару из противогазовой сумки. Он постоянно курит сигары. Думает, что это аристократично.

Наша группа получает задание взорвать мост к северу от Пулозера. Там насажаны деревья, чтобы замаскировать его, и сделано это так мастерски, что мы обнаруживаем его, лишь оказавшись в нескольких метрах. Это громадный железнодорожный мост. Стальные рельсы тянутся в Лапландию. Мы должны взорвать мосты и дамбы до самого Питкуля. На протяжении почти ста пятидесяти километров. Это выведет из строя железные дороги и наиболее важные шоссе на значительное время.

— Интересно, дадут ли нам потом отпуск, чтобы съездить домой и погулять на Реепербане [4] Реепербан — знаменитый «квартал развлечений» в Гамбурге. — Примеч. ред. ? — мечтательно произносит Малыш, глаза его при этой мысли увлажняются.

— На нас наплюют и отправят на новую экскурсию, не дав даже попариться в сауне, — пессимистически считает Барселона.

— Жаль, что мы не финны, — уверенно говорит Порта. — С ними обходятся по-человечески.

— Не смотрите на мрачную сторону! — жизнерадостно кричит Грегор. — Нам наверняка дадут за это несколько медалей.

Он любит награды совсем, как Хайде.

— Par Allah [5] Клянусь Аллахом (фр.). — Примеч. пер. , я хочу только легкого ранения и спокойного сна в чистой госпитальной постели, — устало вздыхает Легионер.

— Будь доволен, если вернешься домой живым, — сухо советует Старик.

— Кончайте вы, — кричит Малыш. — Давайте взорвем эти мосты, получим от треклятой войны хоть какое-то удовольствие!

Взрывчатку мы разделили между собой. Наши специальные сумки битком набиты. Прощаемся друг с другом перед тем, как рассеяться по белой пустыне и скрыться в лесу за покрытыми льдом озерами.

Наша группа переходит реку и продолжает путь по шоссе на север. Несколько раз мы слышим оклики водителей и часовых, которые принимают нас из-за формы за подразделение охранных частей.

Малыш приводит нас на грань катастрофы, крикнув «Arschloch!» [6] Задница! (нем.). — Примеч. пер. вслед русскому грузовику, который обдал нас снегом.

На автодорожном мосту южнее Лапландии мы прощаемся с группой Легионера.

— Сделайте дело, как надо, — отечески наставляет их Малыш. — Уничтожьте мост одним взрывом, детки, иначе он останется цел. На вашем месте я попросил бы моей помощи!

— Merde [7] Дерьмо! (фр). — Примеч. пер. , ты не единственный, кто умеет взрывать,— отвечает Легионер и скрывается во главе своей группы.

— Мост взрывать труднее всего, — говорит Малыш Порте. — Если заряды заложены неправильно, его не уничтожит даже миллион бомб Льюиса!

— Смотри, не оплошай как-нибудь, — раздраженно говорит Грегор. У него невротическое отвращение ко всему, что способно взрываться.

— Этого никогда не случится, — хвастается Малыш. — Когда я сражаюсь с мостом, то этот мост шлепается на задницу!

Через несколько часов мы подходим к нашему мосту. Малыш носится, одобрительно похлопывая стальные балки.

— Разве не замечательный мост? — усмехается он.

По мосту проходит товарный состав длиной с километр. Солдат в полушубке приветливо машет нам рукой из тормозного вагона.

— Парень даже не представляет, как повезло ему, что едет этим поездом, — задумчиво говорит Порта, — следующий будет взорван ко всем чертям!

Мост крепче, чем мы ожидали. Взбираться на него по обледенелому бетону очень трудно, ухватиться не за что. Мы обдираем ладони о лед и грубый бетон.

Малыш беснуется, как сумасшедший, всякий раз, когда срывается и смешно скользит по льду реки.

— Что это за идиот, который не подумал, что нам потребуются железные ступеньки? — злобно бранится Порта, срываясь вниз в двадцатый раз.

Когда в конце концов, после нескольких часов усилий, мы поднимаемся, то встречаем новое препятствие, которое едва не приводит нас в уныние.

Мы сидим и молча смотрим на кольца колючей проволоки, густо опоясывающие основание моста, закрывая доступ к самым уязвимым точкам.

— Господи Иисусе, еврейский сын немецкого Бога, — восклицает Порта, — теперь нам остается только взорвать бомбы Льюиса; они вышвырнут нас из военной формы быстрее, чем Гитлер заставил ее надеть!