Свен Хассель - Трибунал

— Приготовиться! — хрипло приказывает Старик. — Это будет самый трудный спуск в нашей жизни!

Грегор готовит веревки. Никто из нас, кроме него, не занимался в альпинистской школе. С самодовольным видом он объясняет нам, как спускаться по ним.

Пререкаясь, мы делим между собой боеприпасы и делаем из них противовесы к оружию.

Старика едва не хватает удар, когда Порта предлагает бросить два легких миномета и тяжелые ящики с минами.

— Если вернемся к Рождеству, — торжественно говорит Грегор, укрываясь за сугробом, — хочу в подарок лампу дневного освещения!

— Подарю, — обещает Порта. — Я знаю магазин, где они продаются и как туда залезть после закрытия!

Грегор встает на краю обветренного утеса, надевает через голову веревочную петлю и затягивает под мышками. Подается вперед, ветер удерживает его в равновесии, будто стена. Его потрескавшиеся губы растягиваются в оптимистической улыбке. Упираясь ногами в поверхность утеса, он начинает скользить вниз. У вертикальной стены останавливается и бросает взгляд вверх. Потом словно бы исчезает в бездне. Через несколько секунд появляется снова. Он сумел встать на опасную выпуклость, с которой нужно качнуться внутрь полости.

— Мы могли бы получить работу в цирке с этим номером, — говорит, содрогаясь, Порта.

— Мировые войны — сущее дерьмо, — бурчит Малыш. — Чего только ни приходится делать! Неудивительно, что против них протестуют во всех свободных странах!

— Барселона, твоя очередь! — кричит Старик.

— Я пока что не могу, — протестует Барселона со страхом в голосе. — Хочу сперва посмотреть, не сломает ли кто шею!

— Не пойдешь сейчас, пойдешь последним! — ярится Старик. — Тогда некому будет держать веревку!

Но не успевает Барселона подойти к краю, Хайде уже спускается, за ним следует Легионер.

Барселона хочет спускаться немедленно. Угроза Старика напугала его.

Нам нужно спустить финского капитана. Он несколько раз сильно ударяется о поверхность утеса, но, к нашему удивлению, оказывается внизу все еще живым. Одна нога его повреждена от ступни до колена. Шансов выжить у него маловато.

Наступает моя очередь.

— Только сохраняй спокойствие, — говорит Старик, видя мой страх. — Все время сильно упирайся ногами. Нас здесь достаточно, чтобы удерживать веревку. Если не лишишься мужества, все будет хорошо!

Он поправляет ремень автомата, висящего у меня на груди, чтобы не перепутался с веревкой.

— Не могу, — протестую я, глядя в паническом страхе в ревущую бездну.

— Пошел, — толкает меня Старик, и я уже за краем утеса.

Далеко подо мной грохочет в своей полярной ярости Белое море. Я отчаянно ищу упора для ног, но сапоги лишь скребут по снегу. Ударяюсь о первый выступ, рожок автомата больно вдавливается в ребра.

Порта машет мне и встряхивает веревку.

Я изо всех сил держусь на узком выступе. Вокруг ревет и воет буря, словно яростное чудовище, пытающееся раздавить меня.

Три сильных рывка веревки — это сигнал мне продолжать спуск. Я осторожно сползаю через острый край. Этой части спуска сверху не видно.

Я сую носки сапог в снег и нахожу опору. Несколько раз жуткая полярная буря едва не сдувает меня с выступа и разбивает о поверхность утеса. У меня мелькает мысль выбросить сумки с боеприпасами, но я знаю, что сделают со мной остальные, если спущусь без них.

Наконец я достигаю узкой выпуклости. До низа чуть около ста метров. Осторожно ползу по снегу. Он скользкий, как стекло. Страх сжимает мне горло, когда я скольжу через край и медленно спускаюсь. По крайней мере, море сейчас не прямо подо мной. С облегчением чувствую руки, хватающие меня за сапоги и направляющие на безопасную землю.

— Молодчина, — хвалит меня Хайде, шутливо ударяя в живот.

Словно во сне я вижу, как веревка исчезает вверху.

Вскоре спускается следующий.

Последними остаются Малыш с Портой. Они стоят на самом краю и дурачатся. Порта указывает вниз.

— После вас! — говорит он Малышу.

— Пристрелю этих идиотов! — раздраженно кричит Старик.

Они спускаются вместе, будто сиамские близнецы, сильно отталкиваясь от поверхности утеса. Веревка над ними дрожит.

— Паяцы чертовы, — кричит в страхе Старик. — Шеи вам сломаю!

— Ты должен подать на них рапорт, — серьезно говорит Хайде.

— Заткни пасть, — яростно рычит Старик. — Я буду решать, на кого подавать рапорт, на кого — нет. Заруби это на носу!

— У тебя что-то болит? — спрашивает Порта Старика, когда спускается к нему. — Ты велел нам пошевеливаться, и разве мы не спустились вдвое быстрее всех остальных?