Владимир Першанин - Последний бой штрафника

Злость не самое лучшее человеческое чувство. В ответ на мое пожелание от немцев прилетела тяжелая болванка. Врезалась во влажную кочку, вывернула куст краснотала и, кувыркаясь, пролетела перед нами. Миновали еще одну подбитую «тридцатьчетверку». Ребята возились с гусеницей. По рации поймал голос Хлынова. Сначала ротный выругался, потом обрадовался, что мы живы, и тоже поторопил нас. Немецкие танки, замедлив ход, вели беглый огонь, давая возможность вырваться своим бронетранспортерам и грузовикам с людьми.

Наших «тридцатьчетверок» оставалось совсем мало. Непрерывно стреляли две батареи дивизионных пушек ЗИС-3. Но стояли они на открытом месте, не успев окопаться. Высотой метра полтора с массивными щитами, орудия представляли хорошо различимую мишень.

Их выбивали одну за другой укрывшиеся среди деревьев самоходки и минометы. Остатки батальонов, сблизившись с немецкими танками, били друг друга почти в упор. Т-3 получил от меня снаряд в борт. Сорвало с клепок броневую плиту, попало в основание башни. Немец продолжал катиться, из боковых дверок выпрыгивали танкисты в черных куртках и, пригибаясь, бежали прочь.

Командир второй роты Артем Зайков удачно врезал длинноствольному Т-4, разбил ходовую часть, затем ударил в лоб. Лейтенант совершил ошибку, не меняя позицию, выстрелил в третий раз с одного и того же места.

Его поймала в прицел самоходка. Удар 88-миллиметрового кумулятивного снаряда прожег броню, как фанеру. Мгновенно сдетонировали боеприпасы, башня, подпрыгнув, плюхнулась в грязь. Второй взрыв (наверное, шарахнули снаряды в напольных чемоданах) вздернул опорную плиту и развернул ее поперек корпуса. Пламя мгновенно охватило машину.

Позиции обеих батарей ЗИС-3 были перепаханы вдоль и поперек. Но две или три уцелевших пушки продолжали вести беглый огонь. Споткнулся еще один Т-4. Остальные, не разворачиваясь, увеличили ход. Артиллеристы, в распоясанных гимнастерках, стреляли непрерывно. Нашему батальону приказали перехватить бронетранспортеры и грузовики.

Какой там батальон! Всего штук шесть машин во главе с майором Плотником. Позади, ковыляя, догонял нас еще один танк с поврежденным двигателем. Его добила самоходка, и он загорелся. Промчались мимо дымившегося Т-4. Кто-то не поленился, влепил снаряд в башню, кувыркаясь, отлетела половинка бокового люка.

Большинство бронетранспортеров и грузовых машин уже исчезли. Спаренная зенитная установка на гусеничном ходу выпустила в нашу сторону десятка два снарядов и с неожиданной прытью исчезла среди деревьев. Вдали мелькали брезентовые тенты грузовиков, выкрашенные в песочный цвет бронетранспортеры. Они бы все ушли — слишком велико было расстояние. Но часть машин попала в низину, где почву, как кисель, размолотили гусеницы и колеса.

Витя Иванов гнал на такой скорости, что запах жженой резины забивал нос.

— Сгорим!

— Ни хрена! Догоним. Стреляйте, чего ждете?

Февралев шел рядом. Огонь открыли одновременно. Выстрелы второпях цели не достигли. Метров через сто остановились над обрывом. Стреляли хоть и торопливо, но целясь. Разбили два грузовика, в разные стороны разбегались фигуры в шинелях и касках. Бронетранспортер с продырявленной насквозь кабиной загребал гусеницами жидкую грязь и упорно полз под защиту деревьев. Снаряд снес кусок заднего борта, наверное, перебил тех, кто находился в десантном отделении, но восьмитонный «Ганомаг» скрылся среди деревьев.

Под раздачу попали еще два грузовика и легкий броневик. Сделав крюк, догнали недобитый «Ганомаг» и расстреляли его в упор вместе с выскочившим экипажем. В наш танк летели трассы спаренной 30-миллиметровой установки «Кугель». Калибр небольшой, зато снаряды неслись сплошным пучком.

Прежде чем мы достали ее фугасом, поймали не меньше десятка мелких, но злых, как осы, снарядов. Разорвало гусеницу, повредило что-то еще. Машина застыла на месте, двигатель продолжал работать.

— Командир, сползти пониже? — задрав голову, кричал рыжий механик. — Нас здесь не подобьют? Там еще танки остались.

— Уже некому. Они далеко. Стой на месте.

Переползать — означало скрутить и смять гусеничную ленту. Потом полдня по кускам собирать. Из люков подбитой зенитной установки выпрыгивал экипаж. Наш фугасный снаряд вмял броню, вырвал один из стволов. Мы добили долбаный «Кугель» (полное название — «Кугельблитц») бронебойным снарядом, и установка вспыхнула. Выскочив наружу, разглядывали гусеницу, лобовую броню, по которой тоже прошлась очередь. Витя Иванов заковыристо матерился. Пнул колесо.