Владимир Першанин - Не промахнись, снайпер!

Подошло подкрепление. Молодняк и подметенные подчистую тыловые подразделения. С ходу включались в работу. Штаб батальона разместился где-то в стороне, тоже зарывшись в землю. Предложение оставить штаб в укрытиях под самолетом Морозов забраковал.

— Фрицы не дураки? Когда связные забегают, сразу вычислят.

К утру пополненные батальоны уже закопались в землю. Возле Пе-2 оставили расчет бронебойщиков, ручной пулемет и нас с Вагановым. Группа из пяти человек громко именовалась узлом обороны. С утра началась немецкая атака.

Я думаю, если бы фрицы ударили ночью, они бы нас опрокинули. По каким-то причинам, может, из-за больших потерь, обычно думающие на два хода вперед немецкие командиры предприняли атаку с утра. В чем сильно просчитались. Правда, силы собрали достаточные.

Вперед двинули танки Т-3 и Т-4, с усиленной броней и длинноствольными пушками. Было их штук двенадцать, следом двигались бронетранспортеры. Но место, где захлебнулось вчера наше наступление, оказалось крайне неудачным и для немцев. Два танка подорвались на минах. Они продолжали стрелять из орудий и пулеметов, поддерживая атаку.

Открыли огонь выставленные на прямую наводку батареи «сорокапяток» и трехдюймовых пушек Ф-22. Артиллеристы несли сильные потери, но подбили еще три танка. Часть поврежденных машин под прикрытием дымовой завесы оттащили тягачами. Две машины горели неярким в солнечном свете пламенем. Зато черный маслянистый дым пробивался клубами сквозь грязно-желтую завесу. Ближайший к нам Т-4 догорал метрах в ста от самолета.

Танкиста, пытавшегося выскочить из бокового люка, подстрелили мы с Вагановым, еще одного снял ручной пулеметчик. Нам в ответ влепили осколочный снаряд, который проделал огромную дыру в корпусе Пе-2. Осколки пробили самолет насквозь и ранили второго номера расчета ПТР. Поврежденному танку стрелять больше не дали. Его добили «сорокапятки», и послал штук пять зажигательных пуль бронебойщик.

Все же танки успели проутюжить часть окопов и неглубоких траншей. Кое-где бойцы, в основном молодняк, снова, не выдержав, побежали. У нас на глазах погибли десятка полтора солдат и младший лейтенант, пытавшийся их остановить. Все они, кроме младшего лейтенанта, были убиты очередями в спину. Но продвинуться дальше танкам не дали. Солдаты и сержанты, участвовавшие во вчерашней атаке, хорошо усвоили, что бежать некуда. В машины швыряли противотанковые и ручные гранаты, бутылки с горючей смесью. Подбить больше ни один танк не сумели. Но я видел, как стремительно уходил задним ходом Т-3, облитый горючей смесью. Уцелевшие панцеры, отойдя на расстояние, вели дуэль с нашими орудиями, а немецкая пехота пыталась ворваться в батальонные траншеи.

Теперь роли поменялись. Красноармейцы, которые шли вчера в лобовую атаку и прятались в воронках от пулеметного огня, теперь с мстительным азартом били из всех стволов по атакующим немцам. Винтовочные выстрелы сливались в непрерывный треск, сквозь который пробивались пулеметные и автоматные очереди. Я стрелял из окопа под брюхом бомбардировщика. Вначале так же бегло, как пехотинцы, затем стал ловить бегущие фигуры в сетку прицела. Сказать, сколько пуль попали в цель, не смогу. Думаю, что на пять-шесть немцев свой личный счет увеличил.

Наступали фрицы грамотно. Одни ложились и вели огонь, другие делали быстрые перебежки и тоже падали на землю, уступая дорогу бегущим следом. Все были в касках, более половины вооружены автоматами. Пулеметчики тоже шли в цепи. Это была моя главная мишень. Ничего не скажешь, немецкая атакующая часть действовала как слаженный механизм. Но механизм забуксовал, наткнувшись на злое упорство наших солдат.

Подбили один, за ним второй бронетранспортер, которые поддерживали атакующих. Тяжелые «Ганомаги» с крупнокалиберными и обычными пулеметами на скорости уходили назад, иногда останавливаясь, чтобы подобрать раненых. Отставший бронетранспортер попал под фугасный снаряд трехдюймовки. Вышибло задний борт, согнуло боковину и вскрыло десантный кузов, где не уцелел никто. Пулемет со станком отбросило на землю, «Ганомаг» загорелся.

Получилось вроде сигнала к отступлению. Немцы начали отход, а следом без команды кинулись красноармейцы. Теперь злость и азарт сыграли не в нашу пользу. Их встретили огнем из автоматов в упор, полетели гранаты. Танки вели беглую стрельбу осколочными снарядами. Я разглядел лейтенанта Чапаева, который загонял людей обратно в окопы. Потом он упал, его потащили под руки двое бойцов.