Игорь Шелест: Крылатые люди

Ночевать экипажу пришлось в расположении 401-го полка. Была теплынь, спали прямо в лесу, в трех километрах от летного поля. В самый крепкий сон, чуть стало рассветать, какой-то техник, должно быть балагур, вдруг прокукарекал, громко захлопал руками, будто крыльями, и всех перебудил. Ворча и ругаясь, двинулись в сторону аэродрома… А через полчаса налетела девятка «юнкерсов». От той рощицы и полянки, где они только что спали, остались бурелом и взрытая земля.

— Везучий ты, Георгий Павлович, — сказал ему с теплой улыбкой Супрун, когда к вечеру второго июля потерпевшему экипажу Ли-2 представилась возможность улететь на другом самолете.

Через два дня Степан Павлович Супрун погиб в воздушном бою. А спустя некоторое время был посмертно награжден второй Золотой Звездой Героя.

Наконец 6 июля приказом НКО началось формирование 412-го дальнебомбардировочного полка тяжелых кораблей ТБ-7 (Пе-8). Георгий Молчанов был назначен штурманом этого полка и тут же выехал к месту формирования в тыловой город N.

Его порадовало, что помощником но штурманской службе он был назначен к опытному командиру полка Викторину Ивановичу Лебедеву. С боевыми свойствами корабля ТБ-7 Молчанов был знаком. Еще в 1938 году в НИИ ВВС были закончены госиспытания опытного ТБ-седьмого (при постройке он назывался АНТ-42). В акте о результатах этих испытаний говорилось: "Самолет обладает большим, чем у современных истребителей, потолком; высокая маневренность на высотах 8000-10000 м обеспечивает прицельное бомбометание и хорошую защиту от огня зенитной артиллерии. Все эти качества делают самолет практически неуязвимым для современных средств нападения".

Но на серийном ТБ-7 не оказалось центрального высотного наддува, и потолок самолета снизился на 2 тысячи метров. А установка на самолет новых, еще недостаточно освоенных дизель-моторов М-40 выявила ряд острейших проблем, которые надо было срочно решать.

На летном поле огромного авиазавода, как раз против главных ворот сборочного цеха стояли восемь почти готовых дальних четырехмоторных бомбардировщиков ТБ-7, и заводские специалисты днем и ночью работали на них, производя отладку дизелей и самолетных систем.

Авиазавод работал в три смены, а выпускал лишь по одному кораблю ТБ-7 в месяц. Основные же силы завода были переключены на выпуск новейших пикирующих бомбардировщиков Пе-2, и этих машин завод давал ежедневно три — пять готовых к бою. В возникшей обстановке иначе быть и не могло: война сразу же выявила жизненную необходимость дать воздушным силам тысячи пикировщиков, способных преграждать путь рвущимся на восток фашистским полчищам.

Георгий счел, что лучше, чем по книгам, сможет изучить свой самолет ТБ-7 непосредственно в цехах завода. Расспросив полковника Лебедева, он приступил к делу.

Начал с кузнечно-прессового цеха. Все здесь поражало воображение. И гидравлические прессы с усилием до 30 тысяч тонн, и кривошипные, в которых раскаленные поковки вмиг приобретали форму замысловатого узла. Здесь глухо пульсировала горизонтальная ковочная машина, бухал вертикальный молот. В цехе трудились пожилые рабочие. Помогали им мальчишки-"фабзайцы".

В механическом цехе из поковок высоколегированной стали мало-помалу выявлялись узлы крепления крыльев, кронштейны управления, сочленения подмоторных рам. Куда ни глянь — станки. И фрезы будто без напряжения вгрызались в тусклые шершавые заготовки, оставляя за собой сверкающую синеватым отблеском поверхность. Когда рабочий, заметив на гимнастерке боевой орден Красного Знамени, удостоил Георгия взглядом, штурман осторожно спросил, что за деталь он фрезерует и с какими допусками обрабатывается ее рабочая поверхность. Мастер отвечал лаконично. Постояв немного, Георгий перешел к другому станку, к другой детали.

В конце концов, обойдя весь цех, он ощутил в себе некое подобие зависти к этим людям, со всей очевидностью сознающим важность создаваемого их умелыми руками.

Стапель сборки центральной части корабля — центроплана представлял собой трехэтажное ферменное сооружение на массивном бетонном основании. В одном из таких стапелей рабочие с помощью центрирующих штифтов и зажимов укрепляли точно на свои места все элементы будущего каркаса. Потом на готовый каркас «наживлялись» отштампованные до нужной кривизны и выпуклости, плотно прилегающие один к другому листы дюралевой обшивки.

Когда началась клепка, в цехе раздался такой отчаянный визг электродрелей, такой грохот пневмомолотков по резонирующему металлу, что и привычному к шуму авиатору захотелось заткнуть уши.