Анатолий Сульянов - Расколотое небо

— Могут быть, — спокойно ответил инженер. — Самолет новый, и нужно время, чтобы все системы прошли испытание на прочность. Падают ведь американские «старфайтеры», взрываются на взлете «боинги», горят в воздухе «тайчеры»… Конечно, мы не должны допускать, чтобы наши машины падали, но неисправности и отказы иногда бывают.

— Надо немедленно сообщить на завод! — не унимался Махов.

— Уже сообщили. Все наши замечания заводом приняты.

Полковник рассерженно бросил трубку на расстеленный возле самолета брезент:

— Поехали в штаб, — кивнул он Горегляду.

В кабинете Махов сел за командирский стол, снял телефонную трубку, подержал ее в руке и положил обратно.

— Кто будет докладывать командующему? Ты?

— Хорошо, — понимающе ответил Горегляд и снял трубку телефона.

— Подожди. — Махов предупреждающе поднял руку. — О чем ты будешь говорить?

— О пожаре и его причине.

— Так прямо и скажешь?

— А что?

— Так не пойдет, — досадливо махнул рукой Махов. — Давай я сам. Надо начальство подготовить, начать с другого вопроса. Учись.

Он осторожно снял трубку и назвал позывной коммутатора. Лицо Махова приняло озабоченное выражение. Короткие пухлые пальцы, лежащие на краю стола, нервно дернулись и замерли, во взгляде застыло тревожное ожидание.

— Командующего, — кого-то попросил Махов, плотно прижимая трубку к уху.

— Здравия желаю, товарищ командующий! Докладывает полковник Махов. Я от Горегляда. Обстановка здесь в основном нормальная. Войсковые испытания и освоение новой машины идут согласно графику. — Махов назвал общий налет, перечислил количество воздушных боев, вылетов на стрельбу и, услышав довольный голос командующего, бегло доложил о пожаре. — Я на месте, как приказано вами, товарищ командующий! Разобрался. Так точно! Есть! Трубочка лопнула. С промышленников потребуем! До свидания, товарищ командующий! До свидания!

Он посмотрел на трубку, бережно положил ее и облегченно вздохнул. Набухшие, отливающие краснотой веки выровнялись, опущенные уголки губ поднялись. Махов вымученно улыбнулся.

— Видишь, как надо! Издалека надо начинать, издалека! А ты хотел прямо с пожара! — укоризненно покачал он головой. — С начальством надо поаккуратнее, зря не беспокоить. Так-то вот. Присядь, Степан Тарасович, присядь. У меня к тебе есть одно предложение. Точнее, хочу с тобой посоветоваться. — Махов пристально взглянул на Горегляда. — Ты знаешь, сейчас досрочное выполнение планов в ходу. НТР набирает силу. Может, мы с тобой возьмем такой план? А? Это и будет конкретным проявлением научно-технической революции в наших условиях.

— Какой план? — недоуменно вскинул брови Горегляд.

— До окончания войсковых испытаний осталось четыре месяца. Что, если мобилизовать людей и закончить испытания досрочно, на месяц-полтора раньше? Я проинформирую руководство. Думаю, что Москва поддержит. С ответом не спеши. В твоих же интересах. Сколько можно на полку сидеть? Ну а сейчас, — Махов посмотрел на часы, — ты занимайся своими делами. Позови ко мне Брызгалина, хочу ему поручить написать доклад о первом этапе испытаний.

Горегляд вышел и повернул к Северину.

— Новость, Юрий Михайлович! Не было печали, так вот черти накачали. Махов предлагает сократить войсковые испытания на месяц-полтора.

— Как же так? — удивился Северин. — Все дни спланированы.

— Вот он и предлагает выйти со встречным планом: сократить сроки, скорректировать планы.

— Но это же предсерийный вариант истребителя!

— Не кипятись! Тут надо без эмоций. Пойдем в методический класс, пригласим начальника штаба, старшего инженера, заместителя по летной подготовке, командиров эскадрилий. Еще раз проверим все расчеты и обсудим, можно ли сократить сроки испытаний и переучивания.

— Думаешь, что-то не предусмотрели?

— Может, и так. Сам же недавно выступал с информацией о встречных планах в народном хозяйстве.

— Так то на предприятиях!

— Не шуми, Юрий Михайлович. — Горегляд взял замполита за плечи и мягко усадил на стул. — Надо все хорошенько обмозговать. Может, и в самом деле что-то не учли. Махов — человек опытный. Надо все пересчитать и проверить.

— Что считать? Чует мое сердце — не стоит овчинка выделки.

Будильник, как обычно, зазвонил в шесть. Геннадий поднялся первым и разбудил крепко спавшего Анатолия, затем вышел на площадку, постучал в квартиру Николая.

— На зарядку выходи строиться! Курсант Кочкин, подъем! Чего тянешься — накажу. В субботу рабочим по кухне!