Бернгард Рогге - Рейдер «Атлантис». Самый результативный корабль германского ВМФ. 1939-1941

Обе подводные лодки смогли срочно погрузиться, но, когда объявили тревогу, подлодка «U-68» как раз принимала на борт последнюю торпеду и лежала на поверхности с открытыми люками. Подлодке «U-A» требовалось только сбросить топливные шланги. Гидросамолет «Питона» не было возможности поднять на борт, и его оставили. Примерно полчаса спустя его сбоку обошел крейсер. Несмотря на то что командир «Питона» грамотно провел своего преследователя по курсу следования обеих подводных лодок, только подлодка «U-A» находилась в удобной позиции для торпедной атаки. Подводная лодка «U-68» осуществила срочное погружение без надлежащего дифферента и провалилась под воду как камень. К тому времени, когда подлодку удалось наконец взять под контроль, крейсер был уже так далеко, что Мертен мог послать ему вслед только проклятие. С подводной лодки «U-A» двумя залпами отправили пять торпед с дистанции 3 тысячи метров, но ее командир недооценил скорость цели, и все торпеды прошли мимо.

С этого момента все происходило так, как мы и ожидали. Крейсер быстро догнал нас и с расстояния 20 километров дал предупредительный залп, после чего «Питон» отвернул в сторону и застопорил ход. По ошибке включили дымовую завесу, но, к счастью, крейсер не возобновил артобстрел. У нас было достаточно времени для того, чтобы спустить на воду плавсредства, загрузив их предназначенной для подводных лодок провизией, все еще лежащей на палубе. На моторной лодке взяли резиновые ялики на буксир, и весь караван судов двинулся прочь от корабля, чтобы уйти с линии огня, так как мы в любой момент ожидали начала обстрела. На борту оставались только капитан-лейтенант Людерс, командующий «Питоном», группа подрывников и лейтенант Фехлер.

Перед тем как покинуть судно, моряки с «Атлантиса» отправились к баталеру, чтобы запастись теплой одеждой. Однако, верный своей профессии, он отказался выдать какую-либо одежду без надлежащим образом оформленной расписки в получении. В конце концов его спустили в одну из шлюпок, и моряки раздобыли себе куртки и брюки без всякой расписки.

Мостик «Питона» уже горел, когда в 18.40 грохнули подрывные заряды. Машинное отделение вскоре также было охвачено пламенем: мы очень аккуратно все подготовили и везде полили бензином, чтобы лучше горело. Спустя сорок минут «Питон» накренился на левый борт и затонул. Крейсер ушел на юг. Незадолго до заката появились обе подводные лодки, но вынуждены были опять погрузиться ввиду того, что прилетел самолет с крейсера и принялся низко кружить над тем местом, где затонул «Питон».

Место затопления было отмечено одиннадцатью корабельными шлюпками и семью резиновыми яликами. На них разместилось 430 уцелевших моряков с «Питона» и «Атлантиса». Между нами и родными берегами лежало 800 километров водного пространства, которое бороздили вражеские корабли.

Самолет английского военного корабля «Дорсетшир» исчез, и два командира подводных лодок, Экерманн и Мертен, столкнулись с задачей благополучной доставки нас домой в ближайший невражеский порт, находящийся от нас на расстоянии в четверть земной окружности. Вначале Экерманн настаивал на том, чтобы принять на себя командование всей экспедицией. Он заявил, что является «старшим по званию офицером из тех, кто в настоящее время командует действующим боевым кораблем». Однако нам вместе с Мертеном удалось убедить его в неуместности рассуждений о старшинстве в подобной ситуации, и, поскольку Мертен взял меня на борт своей лодки, «U-68» стала «старшим кораблем».

Затем на каждой подводной лодке разместили по 100 человек. Остальных поровну распределили между спасательными шлюпками и яликами, которые были подняты на палубы подводных лодок. Каждая подлодка должна была взять на буксир по пять спасательных шлюпок, предоставив моторному катеру продолжать движение своим ходом, а шлюпки тащить на буксире, предварительно загрузив их едой и питьем. В течение нескольких следующих дней это суденышко, всегда страдавшее от капризного двигателя, непрерывно сновало от одной спасательной шлюпки к другой без остановки и без единой аварии. Оно поспевало всюду на глазах у сидевших в шлюпках моряков, которые страдали от жажды и задыхались в зное экваториального солнца.

Глубокой ночью 1 декабря 1942 года две подводные лодки взяли курс на северо-запад, ведя свои буксирные караваны, о чем адмиралу, командующему подводным флотом, была послана соответствующая радиограмма.