Алексей Сквер - Армада

— Товарищ лейтенант… не надо об этом… тут…

— А где?? Пень?? Где мне об этом?? Ты чо? Не врубаешься?? Здесь все свои…. Да тебе Масягин этот больше свой, чем я… я же шакал… а он братуха… только вот шакала ты боишься, а братуху своего готов из-за того, что у него девочка есть, а у тебя нет, загнобить. Мразь ты всё-таки, Лёха. Есть места общего пользования. Сортир, например. Место для чистки обуви. Блядь, бросившая солдата. Так какого хуя ты говняешь что-то хорошее?? Тебе мало дерьма?? Или надо, чтобы всем вокруг хуёво стало?? Лучше молчи, паскуда.

— Ну и ты, Масягин… чмо ты, Масягин… это я тебе не как лейтенант говорю… Если бы ты ему в рыло вцепился, то, конечно, опиздюлился бы, но все запомнили бы, за что ты попёр на старший призыв. Запомнили бы и врубились, что рядом с ними есть мужик, который за своих порвать может, понимаешь?? А сейчас все знают, что рядом с ними живёт чмо, которое не способно девочку свою защитить. И как ты думаешь, будут ли тебя уважать после этого?? Какая на хуй армия — защита народа, с таким защитничком?? А в бою ты тоже будешь ссаться от страха пиздюлины, пока твои товарищи будут защищать твою и свои семьи?? Знаешь, что я тебе скажу? — я беру обезображенную фотку и разворачиваю к себе, как будто только сейчас пытаюсь за каракулями разглядеть её лицо… ну да… обычная серая мышка… дешевенький наряд… аляповатые серёжки висюльками… милая улыбочка… глазки-полусолнышки, небось, и веснушки есть, словом, молодая обычная девчушка.

— Н-дааа… красивая девчонка, видно, что хорошая… не испорченная… но ты… — я начинаю рвать и так бесповоротно испорченную фотку, — недостоин её… Не дорос, видимо… И мы в роте это знаем… а она… она пока не знает. А как будет на самом деле — зависит от тебя, Масягин. Я бы на твоём месте написал ей письмо… а конверт и бумагу вежливо попросил бы у Лехи Пня, — бросаю обрывки себе под ноги. Они мелкими белыми клочками рассыпаются у моих ног, как новогоднее конфетти.

Разодранная в клочья, испохабленная казармой улыбка Ему. Одному единственному. Не сумевшему её защитить, и теперь вынужденному с этим жить. Так пусть учится защищать своё!! На хуя он сюда призван?? Учиться утираться?? И я очень надеюсь, что Масягин… да и остальные… не дадут больше в обиду ни одной дорогой им улыбки.

Как не дам при случае я.

— Взрослейте, уебаны, тут армия, а не зона.

Помолчали.

— Караул, пять минут времени, строиться внизу. Николаев, почему мусор на взлётке? Масягин, Пнёв, по объяснительной о том, как дрались в туалете по причине вскрытия Пнёвым письма Масягина, если до выхода из роты я не увижу объяснительных — будем писать, как было… Хули встали?? Бегом марш, уроды!!!

О месте для чистки обуви я как-то забыл, вспомнил только на разводе. Интересно, я — то вспомнил, а вспомнил ли Николаев?? Что-то я сомневаюсь.

Денис ограничился тем, что впрямую запретил мне разборы без него. И всё. С этого момента я окончательно забиваю на всё, что касается роты. Только наряды, караулы и водка. А пьянки, как и наряды, все похожи, как две капли воды. Реальность превращается в какое-то нескончаемое колесо, по которому ты бежишь, как белка, ловя эту самую белку, пока не сдохнешь. Всё вокруг стирается, кроме пистолета и бутылки. Это единственные реальные вещи в мире. Остальное — лишь обрамление.

С пистолетом — злой, и несёшь службу, заёбывая всех и всё вокруг. С бутылкой — тоже злой, но ещё и душой болеешь… точнее, блюёшь, и опять заёбываешь всё и всех вокруг с той только разницей, что водка кончается, а пистолет нет. Отобрать эти две вещи у меня практически немыслимо.

Первую отнимать — пристрелю, вторую — загрызу.

Но всё плохое, как и хорошее, когда-нибудь да кончается. Хорошее кончаем мы, а плохое кончается само по себе и неожиданно, как правило.

Вызывают в штаб бригады. К кадровику. Говорит, звонили с Округа, будут перезванивать. Ждём. Звонок.

— Ало… это тебя, — трубу тычет.

— Лейтенант Скворин.

— Оооо… лейтенант… ну ты не забыл еще, как ко мне домой заломился???

«Ёб твою… приехали… пиздец мне»….

— Помню, товарищ полковник, извините… неправ был.

— В смысле?? Ты в Борзе прижился, что ли?

— Нет, товарищ полковник. Просто неправ был, что… вот так сделал, — кошусь на кадровика, запускающего уши в мой разговор. Вот скажи при нем, что бухой в штаб округа заваливался — через минуту комбриг комбата будет ебать и запрещать мне любой выезд дальше КПП-1. И так заебли уже, уроды.

— Да лааадно… приказ твой вот подписанный держу… сдавай должность, потом в отпуск, и после отпуска ко мне… думать будем, где ты Родине больше нужен… гыгы. Всё. Жду после отпуска. Выполняй.