Андрей Семёнов - Пятая рота

Как бы то ни было взвод пришел в сильное воодушевление. Все радовались как дети, поздравляли друг друга и при этом бросали на меня такие взгляды, от которых мне делалось нехорошо.

«Ночь — длинная!», — стучало у меня в голове, — «Ночь — длинная! Звиздец мне, грешному! Господи! Дай дожить до рассвета!».

Всеобщее ликование прервал тот самый черноволосый пацан, которого все называли Полтава:

— Выходи строиться на ужин.

Двое черпаков, направляясь к выходу, обняли меня за плечи с двух сторон и, заглядывая мне в лицо прошипели как удав Каа бандерлогам:

— Теперь ты — наш-ш-ш.

В их голосе было столько же тепла и нежности, сколько у удава Каа, когда он беседовал с бандарлогами. Та беседа, кажется, закончилась печально для бандарлогов.

Взвод вышел из палатки и изобразил строй. Прежде, чем подать команду «шагом марш», Полтава посмотрел на радостные лица одновзводников и предупредил.

— Ужинаем нормально. Все разборки с мордвином после ужина. Вопросы? Шагом марш на ужин.

В столовой дневальный Золотой уже охранял два накрытых для взвода связи стола. За один стол уселись старослужащие за другой — духи. Кроме меня и Золотого духов было еще три человека. Вопиющее неравенство старослужащих и молодых проявилось даже в такой мелочи: за столом, накрытым на десять человек, сидело ровно десять дедов и черпаков, а за таким же соседним столом ужинали только пять духов. На каждого молодого, таким образом, приходилось две порции. К нам присоединился и черпак, которому не хватило места за «старшим» столом.

— Не бойся ничего. Ешь спокойно, — ободрил он меня, заметив у меня недостаток, которым не страдают солдаты первого года службы — полное отсутствие аппетита, — все будет нормально.

Я ему, конечно не поверил, но ложкой стал ворочать шустрее.

«Старший» стол покончил с ужином быстрее нас.

— Ну, что? В кино идете? — спросил нас Полтава, встав из-за стола, — тогда давайте, быстрее. Мы пока на улице покурим, вас подождем.

— Идите без нас, — откликнулся, пацан, сидящий напротив меня, — мы пока поговорим.

Старослужащие развернулись и ушли в кино без нас.

— Женек, — протянул он мне руку через стол.

— Андрей.

— Мы про тебя уже все знаем: все-таки в связи служим. Придворные войска. Лейб-гвардия. Золотого ты уже знаешь, а это Тихон и Нурик.

Мои соседи тоже протянули мне руки, которые я охотно пожал.

— Давай, приберись тут, — кивнул Женек Золотому, — пошли, мужики.

Мы вчетвером вернулись к палатке и сели в уютной курилке под навесом из масксети.

— Пока этих нет, — Женек кивнул в сторону летнего кинотеатра, имея в виду старослужащих, — поговорим спокойно. Хорошо, что тебя к нам распределили. Теперь нам легче будет. Значит так, смотри: нас — четверо. Ты, я, Тихон и Нурик. И все мы стоим друг за друга. Понял?

— Понял.

— Если кто в полку тебя тронет, скажешь нам, мы все пойдем впрягаться за тебя. А если кого-то из нас — то ты пойдешь разбираться вместе со всеми. Понял?

— Понял.

— Ты хоть и младший сержант, а шуршать будешь вместе со всеми. Как и положено по сроку службы. Понял?

— Да понял, понял! Что ты мне жуёшь вещи, которые понятны даже дураку?! Мы в армии или где?

— Ну, а раз понял, то давай, вливайся в коллектив. Нурик, у тебя?

— У меня, — отозвался Нурик.

Он достал косяк и передал его Тихону.

— Духам чарс курить запрещено, — доверительно продолжал пояснять Женек, — увидят деды или черпаки — вилы! Всю грудь тебе отшибут. Не говоря уже о том, чтобы по вене ширяться. Смотри — не вздумай. Вычислят — на раз. Но сегодня — можно. Мы этот косяк специально заныкали, чтобы тебя сегодня встретить. Взрывай, Тихон, хрен ли ты сидишь, тормозишь.

Когда очередь дошла до меня, я сделал свои две затяжки и передал косяк Нурику. Затылок словно пронзило ледяной иглой, но не больно, а приятно. Нервное напряжение, в котором я находился с того момента как перед всем взводом указал свое место рождения, стало стремительно спадать.

— Слушай дальше, — Женек продолжал вводить меня в курс дела, — ты можешь в любую минуту обратиться к нам за помощью. Даже ночью. Мало ли что дедам с черпаками в голову взбредет? Буди любого из нас или всех сразу. Но и ты, когда к тебе кто-то за помощью обратится, тоже — будь добёр.

Я кивнул головой. Такая «постанова» меня очень даже устраивала. Только так и можно выжить на первом году службы, не уронив себя.

— Наш взвод дружит с разведвзводом и хозвзводом. Еще у нас хорошие отношения с пехотой — четвертой, пятой и шестой ротами. Это наш батальон. Мы вместе на войну ходим. Если что — обращайся к духам хозвзвода и разведки. Они помогут. Я тебя с ними завтра познакомлю.