Владислав Шурыгин - Русский капитан

«…Если нужно предостеречь господина, но твое положение не позволяет этого сделать, преданность велит тебе найти человека, который поможет господину избежать ошибки…»

…Через полтора месяца он упал во второй раз.

Отказал движок. Выходивший все мыслимые сроки, он держался лишь на каторжном труде «технарей», вручную перебиравших все его «потроха», что бы хоть на пару десятков часов продлить еще его ресурс. Но «технари» не боги. И на посадке, буквально в пяти метрах от полосы движок, вдруг, встал и «восьмерка» упала на полосу.

…В тот же вечер за ужином я услышал разговор в небольшой комнате, где обычно питались наши начальники.

— Все, Михалыч, хватит судьбу испытывать. — Узнал я голос Сырцова, зам командующего авиацией Сухво. — В конце недели передашь полк Рашидову, и тебя уже ждут в санатории.

— Василий Анатольевич, я полк не брошу. — После долгого молчания угрюмо ответил Калинин. — Я их сюда привел, мне их и выводить. Это мои люди, я за них отвечаю. Прошу меня оставить с полком. Как друга прошу…

…Я знал что в «Афгане» они летали в одной эскадрилье.

— Послушай, Михалыч, — в голосе генерала зазвенело раздражение — то, что сегодня произошло, конечно, случайность, но эта случайность должна была произойти. Ты завоевался и утратил ощущение реальности. Ты идешь в разнос. Ты бросил командовать полком.

«Где Калинин»? — «Взлетел!» — я уже не представляю другого ответа, когда тебя разыскиваю. Ты должен управлять людьми, командовать, но вместо этого ты за все хватаешься сам, носишься над Чечней как рядовой летчик. Ты потерял чувство опасности. А это уже перебор. Ты знаешь, чем это кончается. А у тебя семья. И я должен им вернуть живого отца, а не труп камикадзе…

— Анатолич, я ни о чем тебя никогда не просил, но сейчас прошу как друга. Отмени свое решение. — В голосе Калинина почудилась мольба. — До замены осталось три недели. Разреши мне остаться. Слово даю — в небо без твоего разрешения не поднимусь. Но это мои ребята. Случись чего без меня — я себе не прощу. Ты же был командиром — должен меня понять…

— Михалыч, тебе уже два звонка прозвенело. — Сырцов по-прежнему говорил жестко, но в голосе уже не было металла. Он словно убеждал, уговаривал Калинина, как упрямого ребенка. — Третьего не будет. Ты говоришь — себе не простишь, если что случиться с твоими мужиками. А как мне смотреть в глаза твоей Ирине, если с тобой что-то случится? Мне одного Чаплыгина до гроба хватит…

…Герой Советского Союза подполковник Чаплыгин погиб в самом начале войны. Его вертолет был сбит под Ботлихом. Боевики устроили засаду. Кто-то им скинул информацию, что на борту должен был лететь энгэша…

— …Слово даю — в небо без твоего разрешения ни ногой…

— Михалыч, я должен тебя отправить… — упрямо повторил Сырцов, но я понял, что он уступит…

И я, вдруг, почувствовал неприязнь к Сырцову. Он должен был отстранить Калинина, должен был отправить его на отдых. А он размяк как баба.

Да, Калинин его друг, ну и что с того? Уж он отлично знал, что удержать его в стойле не сможет. Не получится. И оставляя его в полку, он фактически решал его судьбу.

…Уже на следующий день, прилетевший ночью, ком округа Пермяков дал команду, что бы по точкам его провез Калинин, которого он всегда примечал и которому открыто благоволил. Никто не посмел отказать командующему…

Потом началась подготовка к десанту на Итум Кале. И вновь Калинин летал больше других, лично отрабатывая и оттачивая все детали операции.

А потом настал тот день…

«…Только малодушные оправдывают себя рассуждениями о том, что умереть, не достигнув цели, означает умереть недостойно. Но те, кто хотя бы раз смотрели смерти в лицо, знают — сделать правильный выбор в ситуации «или — или» практически невозможно.

…Погибнуть можно и от руки врага, который думает только о себе, и от руки друга, который проявил к тебе милость. И та, и другая смерть ничем не отличается от решения стать монахом…»

…Взлетели в полдень.

Это, скажу вам, было зрелище!

Багровое октябрьское солнце. Кавказский хребет в сине-розовой дымке. Бирюзовое горное небо. И почти два десятка вертушек в боевом строю.

Мощь!

Скорость! Азарт!

Френсис Коппола с его «Апокалипсисом…» просто отдыхает…

На подходе к горам группа разделилась. Основная часть взяла курс на Итум Кале, где выброшенный утром десант оседлал перевал и, отбивал атаки, ошалевших от нашей дерзости, боевиков. Через полчаса еще сто пятьдесят спецназовцев ударят боевикам в тыл и окончательно заткнут «горловину» между Чечней и Грузией.