Имран Касумов - На дальних берегах. Повесть

Он отложил бумажник и подошел к раненому. Мехти сделали укол кофеина и камфоры, но он оставался недвижимым, еле-еле прощупывался пульс, на лбу выступил мелкий холодный пот.

Тренированному и закаленному телу Мехти не хватало главного - крови.

Сергей Николаевич грузно поднялся со стула, медленно подошел к доктору.

- Худо? - шепотом спросил он.

Доктор неопределенно покачал головой.

- Еще укол! - сказал он сестрам и взял полковника под руку. - Пойдем!

Они вышли.

Среди партизан, заполнивших зал, наступила тишина. Все напряженно смотрели на доктора и полковника.

- Удивительная вещь, - громко воскликнул доктор. - Сколько лет практикую, а никак не могу привыкнуть к запаху лекарств, полковник. Если часто не выхожу на свежий воздух, ночью обязательно болит голова.

Партизаны недоуменно переглянулись друг с другом, не зная, видимо, как понять столь прозаические рассуждения доктора. Разве они мыслимы сейчас, когда за дубовой дверью Михайло борется со смертью! А что он в опасности, они знали, - иначе не пронесли бы его, бесчувственного, в комнату врача, полковник не оставался бы там, а присоединился бы к Ферреро и сотне партизан, прочесывающих каждый куст вокруг в поисках начальника штаба, не отмахнулась бы от них сестра, выбежавшая во время операции. Она даже утерла на ходу предательскую слезу. Спросить? Но как спросить, когда доктор и полковник, не хотят даже взглянуть в их сторону!

- Ему худо? - настойчиво повторил полковник.

- А командир не вернулся? - в свою очередь, громко спросил доктор.

- Нет, иначе он направился бы прямо к вам, - нетерпеливо сказал полковник и опять тихо добавил: - Плохо ему, я спрашиваю?

Они вошли в пустой будуар.

Доктор остановился. Здесь никого не было, и он четко произнес.

- Ему плохо. Потеря крови. Я бы сделал вливание, но вчера мы израсходовали последний грамм из запаса консервированной крови.

- Перелейте мою, - не задумываясь, предложил полковник.

- А вы помните свою группу?

- Н-нет…

- Вот то-то и оно. Группу Михайло я знаю, первая. И мне нужно быть уверенным, что я вливаю ему тоже первую. А лаборатории под рукой нет. И нет консервированной крови.

- Донор найдется, - сказал полковник после паузы.

Он решительно двинулся в зал.

Доктор хотел было идти за ним, но заметил в полутьме забившуюся в угол девушку.

- Анжелика! - удивленно окликнул он ее. - Что ты здесь делаешь?

- Я… - Анжелика вздрогнула. - Я- Я ничего… Просто сижу здесь. Да, просто сижу.

Она, видимо сама этого не замечая, ломала пальцы рук, кудри ее растрепались, губы дрожали…

- Я могу уйти, если здесь нельзя… - торопливо произнесла она.

- Сиди, сиди, - сказал доктор.

Но Анжелика прошла вслед за ним в зал.

В зале полковник объяснял собравшимся партизанам:

- Михайло нужно влить кровь. Кто хочет отдать свою? Но только, если у него точно первая группа!

- У меня первая! - обрадованно подался вперед крепыш-болгарин в модном пальто, непомерно для него узком и подпоясанном солдатским ремнем.

- Почему это у тебя? - возмутился Сильвио. Он поправил съезжающую набок кобуру своего маузера. - У меня кровь сразу свертывается. Первый сорт!..

- Ну, знаете, - перебил смуглый Анри Дюэз. - Если уж на то пошло, то кровь надо брать у меня. Мы оба южане.

Но он тут же спохватился и умолк: глупо предлагать кровь, когда знаешь, что тебя подкашивает туберкулез.

- Кровь бывает разная и на юге, - сварливо огрызнулся худой старик-повар. - Я стар, кожа да кости остались, зато кровь у меня горячая, только ею и живу!..

Сергей Николаевич, подняв руку, потребовал прекратить начавшийся спор.

- Тише, товарищи, - сказал доктор. - Полковник правильно сказал: надо твердо знать свою группу. Вы, например, откуда знаете? - обратился он к болгарину.

- Года за два до войны я лежал в больнице, и мне делали анализ.

- Значит, вы болели? А чем?..

Но не успел болгарин ответить, как вперед выдвинулся Вася - он только что вышел из комнаты и, услышав, о чем идет речь, мигом пробрался к полковнику:

- Сергей Николаевич! - умоляюще воскликнул он и тут же принялся закатывать рукав. - У меня брали кровь немцы. Консервировали! Перед самым… ну, перед тем, как нас забрал сюда Мехти. Я точно знаю: первая у меня!

- Идем! - приказал доктор и чуть подтолкнул его вперед.

Они направились в сопровождении полковника в комнату, где лежал Мехти.

Притихшие партизаны расступились. Волей-неволей пришлось примириться с тем, что удача выпала на долю этого юноши.