Однажды наши подобные опыты чуть ли не закончились трагически. Я был под водой с грузом на ногах, чтобы не всплывать с каждым вздохом, и вдруг почувствовал, как после полного выдоха моя грудь не в состоянии поднять пару тонн воды, давящей на неё. Минута ушла на судорожную попытку вздохнуть, вторая — на разматывание веревок, привязывающих груз. С последними усилиями стал я подниматься с глубины двух метров. Мне показалось — это были все двести! Уже посиневшему от натуги и с водой в лёгких, удалось мне высунуть голову из воды и откашляться. В чём дело?! Да вот мой приятель Расс, отвлечённый вопросами зевак, перепутал шланги и присоединил насос к шлангу для выдоха! Нечего удивляться, что я не мог вздохнуть.
Одним прекрасным утром наши опыты пришли к концу. Мы пришли к выводу, что купить готовый и испытанный аппарат гораздо легче и безопасней. С лёгким чувством людей, вынутых из петли, пришли мы с Рассом домой, где нас ждала Труда с огромной яичницей и горячим кофе. Читая воскресную газету, Расс крякнул.
«Зиг! — так он называл меня по австралийской привычке сокращать любые имена, даже не сокращаемые. — Смотри! Новоавстралийская пара приглашается на работу в Новую Гвинею. Муж — как бармен и мастер на все руки, а жена — как шеф-повар».
«Поезжай и вызови меня в Новую Гвинею тоже», — предложил Расс.
В то время Новая Гвинея была подмандатной территорией Австралии, и попасть туда можно было только по вызову. Мы с женой только усмехнулись и забыли об этом разговоре. Не так думал Расс. От моего имени он написал письмо по данному в газете адресу, и очень скоро нас вызвали на переговоры.
То, что я честно признался в полном отсутствии опыта для работы в качестве бармена, а Труда открыто сказала, что, хоть готовить пищу она и умеет, но поварского свидетельства у неё нет — всё это не послужило препятствием для нашей поездки в Новую Гвинею.
В городе Маданге, на северо-восточном побережье этого огромного острова, был довольно большой отель, который также носил название «Маданг». Владельцы отеля были уже в летах, и им была нужна пара, таких, как мы, новоавстралийцев (говорили, что мы работаем лучше, чем «старые» австралийцы) для выполнения всех тех работ, что им были уже не под силу.
Вставая в пять утра, мне надо было привести помещение ресторана и бар в порядок. У меня была команда чернокожих аборигенов человек в двадцать. Вымыть полы, отполировать паркет, вымыть и отполировать с обеих сторон замызганные стеклянные столы и поменять чуть ли не всё, что находилось в помещении бара. В то время в Австралии действовали суровые законы для пьющих — бары открывались только в полдень, и последний заказ пива или чего другого можно было сделать не позже, чем в четверть шестого, а в семь вечера бары были уже пустыми. Но в Новой Гвинее, а особенно в отеле «Маданг», таких ограничений не существовало.
Последних посетителей бара я вытаскивал наружу часа в четыре ночи и валился в постель до пяти утра, чтобы опять привести всё в порядок для ранних гостей бара, забегавших за стаканом пива уже рано утром. Тогда, в 1953 году, употреблять спиртные напитки разрешалось только белым, аборигены или гнали свою «самогонку» или покупали спиртное у китайцев-лавочников с заднего хода.
Около девяти утра отель просто блестел как внутри, так и снаружи. Первые гости уже занимали столики в ресторане и табуретки в баре. В одиннадцать было уже трудно протиснуться внутрь, пили прямо на ступеньках у входа. Самыми верными клиентами бара были те, кто должен был блюсти порядок, — начальник полиции и администратор всей северной части острова. Когда у меня от усталости и недосыпания закрывались глаза, хозяйка отеля заменяла меня на несколько часов. В пять, после обеда, одетый в белый смокинг и в галстуке-«бабочке», «выходил опять я на дорогу», то есть в ресторан и бар, здоровался с гостями и начинал работать опять до утра. Моя улыбающаяся морда вызывала, наверное, доверие, и через примерно месяц я уже знал всех, и все знали меня. Это привело к тому, что моя репутация оказалась под угрозой.
«Этого русского не перепьёшь!» — такая слава ходила обо мне в городе. «Он пьёт виски, как воду»! Эх! Все мы «были рысаками» когда-то, но пить виски, как воду, я не мог никогда. Именно эта слабость и вынудила меня пойти на обман моих верных друзей по бару. По австралийскому обычаю, если кто с тобой хочет познакомиться или подчеркнуть свою дружбу к тебе, тот ставит тебе стакан того напитка, который ты любишь. Чёрт потянул меня за язык сказать в самом начале моей карьеры бармена, что я предпочитаю виски. С того момента каждый постоянный посетитель предлагал мне выпить с ним. Оправдания, что я на работе и мне пить нельзя, не вызывали ни у кого сочувствия. «Пей, а то обижусь!» — говорили мне угощавшие. Для сохранения моей работоспособности пришлось прибегнуть к уловке (я подсмотрел её в американских ковбойских фильмах). Под прилавком стояли бутылки из-под виски, и в них был обычный, довольно слабый чай, заваренный под цвет виски.
Читать дальше