Алексей Горяйнов - Исповедь дезертира

Однажды в полдень, когда мы с Настей обрезали ветви виноградной лозы, моя напарница ушла на сеновал. Еще немного поработав, я отправился следом. Чтобы не тревожить девочку, постарался бесшумно войти в открытую дверь сарая. Настя лежа рассматривала какую-то фотокарточку и не сразу заметила меня. Вдруг она испуганно вскинула глаза и спрятала фото.

— Что это у тебя? — спросил я.

— Ничего, — сказала она недовольно, потом подумала и вынула фотокарточку: — Впрочем, на, посмотри. Он тебе нравится?

Я прилег рядом. На фотографии на фоне моря с гордым видом стоял молодой, высокий, очень худой кавказец.

— А что он, женщина, чтобы мне нравиться, — шутливо ответил я.

— Нет, правда, как он тебе?

Почувствовав, что ей на самом деле важен мой ответ, я постарался сказать, что думаю:

— В общем, этот джигит ничего, лицо у него, вроде, нормальное, видимо, думающий человек.

— Да, это очень развитый мальчик, — обрадовалась Настя. — Живет в бабушкином городе, точнее, сейчас учится в Москве в университете, после первого курса приехал на каникулы.

— Наверное, родители у него богатые, раз может позволить себе в Москве учиться, — сказал я.

— Да, ты прав. Но он на самом деле умненький мальчик. Это мой друг. Он серьезно изучает языки и книг много читает, — после паузы Настя вдруг вскинула на меня глаза. — А ведь это он меня испанскому танцу обучил. Как он танцует! Если б ты видел! В Москве, в студии обучается.

Мне стало стыдно, что я ничему подобному не обучен, да и вообще мало что умею. Правда, в детстве пробовал заниматься и плаванием, и борьбой, и легкой атлетикой, но быстро все бросал. Было неинтересно. Мне показалось, что Настя, рассказывая о достоинствах своего друга, сравнивает меня с ним, и я немного обиделся. Она почувствовала это и толкнула меня в бок.

— Ты чего? Ревнуешь что ли? Я же сказала: он мне просто друг и ты друг, разве нельзя дружить сразу с несколькими людьми?

— Да нет, можно.

— Вот и хорошо. Я тебя когда-нибудь с ним познакомлю!

Вскочила и куда-то умчалась. Некоторое время я продолжал работать один, а потом, решив, что девочка на что-то обиделась, воткнул вилы в собранную копну и пошел искать Настю. Но ее нигде не было — ни на сеновале, ни во дворе, ни на улице. Вошел в дом. Бабушка Софико стояла на коленях перед образами, разместившимися в углу передней комнаты. Она не обернулась на мои шаги, а я застыл в дверях, боясь потревожить ее молитву.

Наконец старушка поправила черный платок, зашамкала губами, опираясь на скамью, тяжело поднялась, выпрямилась и, не оборачиваясь, проговорила:

— Ну что стоишь, джигит? В ногах правды нет. Так у вас говорят? А Настя в лес убежала, сказала, к вечеру вернется. Не переживай, это у нее бывает…

— А откуда вы узнали, что я вошел?

— Э, милый, поживи с мое, затылком видеть будешь. Садись к столу молочка попей с лепешками, я только что испекла.

До вечера мы просидели с Настиной бабушкой за столом у раскрытого окна, из которого просматривалось зеленое, покрытое лесом ущелье. Бабушка рассказывала о том, как погиб на границе ее муж, а потом, вовлеченный в события, связанные с переделом Грузии, сложил голову и сын.

Настя пришла, когда солнце зашло за гору. Она молча попила молока и легла на кровать в передней комнате, отвернувшись к стене. Мне не спалось. Я сел у окна и стал разглядывать появившиеся на небе звезды.

— Ты где была? — спросил тихо, чтобы не разбудить бабушку.

— Загорала на лесной поляне.

Я не знал, о чем ее еще спросить, но девочка заговорила сама:

— Уеду я, наверное, снова в город.

— Тебе со мной скучно?

— Ты странный какой-то и веселиться не умеешь.

— А твои подруги умеют?

— Умеют. Там не только подруги…

Мы отдыхали на сеновале, подстелив под себя широкий бабушкин плед.

— Ты неразговорчивый, — внезапно произнесла Настя. — Все надо вытягивать. Сознавайся, ты хитрый и скрытный и никогда не говоришь, что у тебя на уме.

— А что же мне, все время про свои беды рассказывать? — усмехнулся я.

— И что же у тебя за беда?

— А кто меня дезертиром дразнит?

— И правда… Что тебе теперь будет? Тебя ищут, наверное, — задумчиво произнесла девочка и тут же встрепенулась — Ничего, останешься здесь в деревне, пока там все не утихнет, а потом вернешься.

— Ага, с бородой, седой такой старик. Робинзон Крузо.

— Нет, не Робинзон. Я буду к тебе приходить.

— По пятницам, что ли? — засмеялся я.

— Да ну тебя! Я серьезно, а ты… — обиделась Настя.