Хануш Бургер - «1212» передает

Юнис, Майк, Потер, Капулетти и его ассистенты сидели за моей спиной.

На экране развертывались события недели в Гамбурге. Вопреки всем приказам я задержался в командировке на два дня.

И только теперь, сидя в зрительном зале, я почувствовал, насколько близко мне стало серьезное лицо Карла Хинриша, женственная белокурая Анна из Грейсфельда, появляющаяся на экране словно тень… За моей спиной сидели пятеро с непроницаемыми лицами.

Кадры, снятые крупным планом, были замечательны. Британский младший лейтенант мог не иметь ни малейшего представления, о чем здесь идет речь, но снимать он умел. Нужно быть слепым или бесчувственным, чтобы не понять этого! Я решил написать Уоррингеру и поблагодарить его за работу. Он моментально реагировал на происходящее перед камерой и прекрасно запечатлел немецкую деревню, враждебные взгляды, которыми нас провожали, и даже эпизод с собакой. Это произвело сильное впечатление. Я услышал сзади шепот.

Сцены следовали в той последовательности, в какой мы их снимали. Фильм еще не был смонтирован по сценарию.

Сцена прощания двух молодых людей снималась на фоне плаката нацистской партии.

Вот двое мужчин идут на работу. Я объяснил, что в фильме в это время мимо проедут машины с трупами узников концлагеря.

У меня не было ни статистов, ни осветительных средств. В моем распоряжении были только символы — пустые витрины лавок, запертые двери, злые лица, выглядывающие из-за занавесок.

Один почтальон, случайно попав в наши кадры, с радостью согласился сыграть небольшой эпизод. До войны он был участником театрального кружка. В кадре — его рука, протягивающая адресатам письма с печальными известиями. Глаза почтальона ласково смотрят из-под очков. Участливо и в то же время осторожно, чтобы не выдать себя.

Старая женщина сидела у окна и ждала кого-то (она действительно ждала сына, от которого не было никаких известий еще с битвы под Курском).

Когда в зале снова зажегся свет, все молчали. На мой вопрос, что они об этом думают, Капулетти ответил:

— Сначала составь фильм, а потом посмотрим.

Целую неделю я работал вместе с Сэмом, чтобы привести в порядок кадры, отснятые в Гамбурге. Получался фильм часа на два. Временами мне казалось, что Сэм слишком слепо следует моим советам. Там, где у меня было два варианта, он использовал оба, говоря, что он и раньше так работал.

Когда фильм был готов, Сэм нетерпеливо спросил, нужен ли он еще, а то возьмется за другую работу.

Я обратился к Юнис. Слащаво улыбаясь, она посоветовала мне набраться терпения. Через несколько дней наш патрон встретится со своим шефом.

— Это кто такой? — спросил я, ничего не понимая.

— Петр, ты же знаешь, что у нас совершенно противоположная точка зрения! Кто-то же должен нас рассудить, а?

Мне казалось это абсурдом. Разве у меня в кармане не было документа с печатью двенадцатой группы армий? Собственно, только Эйзенхауэр может отклонить это…

16 августа я, как обычно, вошел в дом на Хорт-Одли-стрит. Мне показалось, что девушки посмотрели на меня с каким-то особым сочувствием.

Рядом с Майком Потером за стаканом виски сидел какой-то мужчина в сером элегантном выходном костюме.

— Хелло, лейтенант! — окликнул он меня.

Его лицо я не раз видел в «Иллюстрирте». Это был голливудский режиссер Марк Виктор. Это он сделал фильмы «Любовь со второго взгляда», «Страхование от смерти» и веселую комедию, название которой я никак не мог вспомнить.

Марк Виктор небрежно пожал мне руку, продолжая рассказывать свой анекдот.

Когда они вдоволь насмеялись, Майк Потер обратился ко мне:

— Марк прилетел из-за океана, чтобы помочь нам. И мы все очень рады этому!

— Ну, так легко вы не отделаетесь! Сначала они хотели произвести меня в майоры, так как Капра и Дилер начинали именно с этого. Но я сказал им: «Дудки! Согласен только на полковника! Иначе — не сделаю ни шага!» А ну, лейтенант, щелкните каблуками!

— В американской армии это не удастся, — заметил я. — У нас каблуки резиновые.

Майк Потер засмеялся:

— Итак, гражданское лицо Марк Виктор имеет чин полковника, что в первую очередь выражается в его окладе… и в диете… и, в-третьих, в обращении — на случай, если он попадет в руки к противнику…

— В руки вервольфовцев, — уточнил Виктор. — Но ведь они не считаются с Женевской конвенцией, не так ли, лейтенант?

Майк закашлялся. Он явно пытался что-то сказать.

— Мы, Петр, обратились к нашему руководству, поскольку сами не пришли к единому мнению. Вот к нам и прислали Марка. А он прекрасный кинематографист, не так ли, Петр? Он, разумеется, не снимет с твоих плеч большую ответственность…