Антон Кротков - Последний вираж штрафбата

Летчик «падающей» в ущелье крылатой машины нарушал все возможные инструкции, но иначе боевую задачу не выполнить. К счастью, высоты хватило. Пробив облака, Нефедов оказался сжат со всех сторон горными склонами. Пришлось порыскать в поисках нужного места. Маневрировать в узкой теснине на тяжелогруженом самолете было очень тяжело. Постоянно приходилось всем телом налегать на штурвал, чтобы «облизать», не зацепив плоскостью, появившийся на твоем пути острый выступ скалы, не вспороть брюхо фюзеляжа о верхушку альпийской сосны. Инстинкт самосохранения постоянно требовал — туда, вверх, на наэлектризованную высоту! Там среди сверкающих молний было все же безопаснее, чем в горном лабиринте.

Обрывки облаков еще стекали по мокрым крыльям самолета, а сверху вдогонку хлынул ливень. Словно шрапнель по фанерной обшивке «Москито» стучали крупные градины. Стеклоочистители не успевали удалять воду с лобового остекления кабины. Перед глазами постоянно находилась мутная пелена, сквозь которую можно было разобрать лишь общие очертания наземного рельефа. Между тем с отказом навигационных приборов приходилось полагаться лишь на собственные глаза да на природное чутье охотника.

К счастью, интуиция не подвела Нефедова: вскоре он обнаружил искомые ориентиры. И хотя сильные порывы ветра швыряли самолет, грозя размазать его об окрестные скалы, Борис был готов петь от радости. Он оказался в нужном месте именно в тот момент, когда поблизости начала сотрясать землю очередная группа барражирующих высоко над облаками стратегических бомбардировщиков. В сгущающихся сумерках «на мягких лапах» коварный «лис» подкрадывался к «курятнику». Впрочем, кажется, сумерки в этом накрытом тенью скал ущелье не рассеивались даже днем.

Словно сдавшись перед решимостью отважного одиночки, суровая горная природа сменила гнев на милость. Неожиданно начавшийся дождь так же внезапно прекратился. Сбегающие по стеклу крупные капли безжалостно зачищались щетками «дворников». Борис летел так низко, что хорошо видел сквозь остекление кабины поросшие лишайником стволы деревьев справа на склоне горы, омываемые бурным потоком реки глыбы камней, задравшего голову пастуха в бурке и волчьей папахе, с удивлением провожающего его взглядом, и разбегающихся в разные стороны овец. Поперек курса крылатой машины проскакивали птицы — враги низколетящих самолетов. Их стоило опасаться больше, чем зенитного огня. Вот под крылом пронеслись каменные надгробья старинного кладбища. Борис успел заметить высокие пики над некоторыми могилами с повязанными на них разноцветными платками, — знаки того, что смерть данного воина еще не отомщена.

Впереди показался горный аул, а справа от него прилепившаяся одним боком к высокой бежево-розовой скале серая крепость — резиденция местного правителя и укрытие басмачей. Она быстро увеличивалась в размерах…

Когда до цели оставалось рукой подать, Борис довернул машину в сторону крепости и лег на боевой курс, открыв створки бомболюка. По самолету по-прежнему никто не стрелял. Позднее выяснилось, что пуштуны ожидали тайно обещанный им англичанами транспортный самолет с грузом снабжения.

Непреступное горное гнездо воинственных горцев лежало перед Нефедовым как на ладони. Бомбовый прицел здесь не требовался. Можно было все делать на глазок. Борис выбрал в качестве ориентира высокую прямоугольную башню, сложенную из огромных валунов. В первом же заходе он нажал кнопку полного сброса. Бомбы полетели с дистанции, на которой невозможно промахнуться. Полегчавшую почти на полторы тонны машину подбросило. Приятно было ощутить, как избавившийся от дополнительного груза самолет обрел маневренность истребителя. Появился большой соблазн задержаться еще немного над целью, гарцуя на крылатом «лихом коне» под огнем опомнившихся горцев. Очень хотелось оценить результаты своей работы. Но Борис тут же прогнал крамольную мысль. Поддавшись чувству эйфории при виде пораженного врага, очень легко разделить его участь. Самое разумное сейчас — как можно скорее сделать ноги, пока в ущелье не стало слишком жарко. Бросив сожалеющий взгляд через плечо на затянутую дымом и поднятой взрывами пылью крепость, Нефедов крутой горкой вошел в облака…

Обратный путь оказался еще более труден. Навигационные приборы продолжали чудить. А по карте ночью, когда земли почти не видно, ориентироваться невозможно. Впереди вспышка молнии прорезала тьму, и Борис вдруг различил прямо по курсу гигантскую горную гряду. Судя по карте, ему предстояло перевалить через перевал высотой более шести километров. Борис надел кислородную маску и стал энергично набирать высоту. Иногда летчик поднимал глаза к небу, но не для того, чтобы попросить поддержки у Всевышнего (сейчас он сам держал свою судьбу в крепко сжимающих штурвал руках), а чтобы свериться через стеклянный колпак астрокупола с самой надежной «картой» звездного неба над головой. Так, исчисляясь по звездам, он нашел верный путь домой.