Роман Кожухаров: Штрафники против «Тигров»

Экипаж, не медля, произвел второй, потом третий выстрел, всаживая снаряды в бок чудища. Машина загорелась. Черные пробоины зачернели на правом боку корпуса. На башне откинулся круглый люк, и оттуда спешно выбрался немецкий танкист. Поверх пилотки у него были надеты наушники. Он сорвал их с головы и бросил в сторону, потом вылез на башню полностью и, спрыгнув на землю, побежал обратно в сторону лощины. За ним показался еще один танкист. В это время рядом, на башне, откинулся второй люк, квадратный. На броню соскочил третий и, спрыгнув, побежал за оставшимся в живых экипажем.

— Сколько у них там люков, черт их дери?.. — вслух проговорил Андрей, не отрывая глаз от того, что происходило на поле. От увиденного захватывало дух. Но бой еще не закончился. Против двух «тридцатьчетверок» еще оставался один «несокрушимый» монстр.

Пока одна «тридцатьчетверка» расправлялась с одним, а потом с другим чудищем, второй «Т-34» на крейсерской скорости зашел во фланг третьему чудищу, медленно двигавшемуся по полю в направлении стогов сена. Наш танк на скорости обходил немца слева, но не по прямой, а по небольшой дуге, оставляя его по правую руку. При этом башня нашего танка быстро перемещалась, выдерживая нацеленность орудийного ствола точно по танку противника. Немецкий танк тоже попытался навести ствол на «тридцатьчетверку». Но она шла слишком быстро, а башня чудовища, как выяснилось, поворачивалась очень медленно. Ствол еще только провернулся к прямому углу по отношению к корпусу, а «тридцатьчетверка» уже почти зашла в тыл противнику.

Экипаж нашей машины открыл огонь, когда они оказались четко по правому флангу от противника. Первый снаряд ушел выше, так как танк подбросило на колдобине. Второй выстрел оказался точен. Башня содрогнулась от взрыва.

Когда дым развеялся, он открыл образовавшуюся в «яйцеобразной» скорлупе башни вмятину.

— Эх, сейчас они всмятку фашистов разделают… — выговорил Талатёнков, как Аникин, не отводивший глаз от поля ни на секунду.

Зайдя в тыл, наша машина остановилась. Башня вражеского танка, порядком ошеломленная, продолжала медленно поворачиваться, стремясь нагнать стремительный танк противника. Эта остановка понадобилась танкистам, чтобы лучше прицелиться. Выстрел, произведенный из башенного орудия «тридцатьчетверки», поразил откосом срезанную «корму» вражеской машины. Из пробоины, как из сопла, вырвалось пламя. Внутри танка ухнуло. Взрыв был очень мощный, но машина едва дрогнула. Слишком тяжела она была. Пламя вместе с черным дымом вырывалось из пробоины, а взрывы все сотрясали и сотрясали чудовище. Наверняка начал взрываться боекомплект.

На выходе из лощины залегли немецкие пехотинцы. Наверняка это были солдаты из партии, проскочившей мимо позиций штрафников на первом бронетранспортере. Когда они увидели, что все три «несокрушимые» бронированные громадины горят в поле, как три стога сена, они начали пятиться, отступая обратно в лощину.

— Слышь, Талатёнков… — обернулся к бойцу Андрей. — Не иначе, к нам должны гости пожаловать. Надо встретить их, да пожарче…

Когда Аникин и Талатёнков спустились с вершины высотки на позиции, все оставались практически на тех же местах. Только немцев, как показалось Андрею, на поле значительно поубавилось.

Штрафники по-прежнему держали вход в лощину под плотным огнем. Известие о том, что наши танкисты дотла сожгли три «несокрушимых» чудовища, было встречено с большим воодушевлением.

— Мы им покажэм «нэсокрушимый»! — кричал Алханов. — Мы их тут как в ущэлье зажмем.

В этот момент немцы предприняли еще одну попытку изменить ситуацию в свою пользу. Вдруг на опушке дальнего леса прокатилась канонада артиллерийских выстрелов. Сначала Андрей подумал, что целью избрали их позиции. Но немецкие снаряды, просвистев в вышине над лощиной и полем, где проходил танковый бой, легли далеко за невысокими песчаными дюнами, которые располагались по направлению к местечку Сташув.

Пока Андрей и Талатёнков наблюдали за поединком танков, немцы успели развернуть на опушке леса артиллерийскую батарею, как раз в том месте, к которому уходила по полю стратегическая дорога. Судя по дальности стрельбы и мощности выстрелов, это были 76-мм гаубицы.

Спустя несколько секунд они повторили залп. Снаряды опять ушли за дюны. Возможно, там располагались позиции стрелкового полка или основные силы танкистов. А вот наши артиллерийские батареи вскоре четко обозначили свое местоположение. Развернулись они не в дюнах, а намного ближе, укрывшись до поры на подступах к полю, где была устроена танковая засада. И вот, в ответ на залпы немецких гаубиц, дружно ударили полковые «ЗИСы».