Марин Ионице - На крутом перевале (сборник)

Другое дело Траяны. Мария стала для всех примером высшего самопожертвования. Она приехала сюда с мужем в тяжелые послевоенные годы, была с ним с первого дня его службы. Она горожанка, но без колебаний поселилась в лесу. Сначала здесь она казалась всем легкомысленной. Счастье ее было искристым и беспечным. Она устраивала такие проделки, что хохотал весь их маленький гарнизон. Однажды во время тревоги командир решил проверить чемоданы офицеров. И что же он нашел в чемодане Траяна? Женскую ночную рубашку, чулки и… бюстгальтер. Командир, который был тогда еще молодым, поднял бюстгальтер двумя пальцами на обозрение всем. Все хохотали до коликов в животе. В конечном счете рассмеялся и сам Траян.

— Что ж тут удивительного, если у нас нет нормального жилья, все перемешивается! — объяснил он.

Но домой Траян вернулся рассерженный и вытряхнул содержимое чемодана посреди комнаты. Мария спокойно собрала вещи, потом рассмеялась:

— Ладно, дорогой. Зато весь гарнизон теперь знает, что я ношу белье желтого цвета!

Они были счастливы недолго. Траян погиб во время несчастного случая. Мария осталась одна с дочкой. Сейчас девочке, как и Валентине, четырнадцать лет. Годы показали, как велика была любовь Марии. Она отказалась уехать в город. Пауль Морару сам нашел ей работу в городе, но она как отрезала:

— Отсюда не уеду… Здесь я была счастлива!

Теперь она работает в библиотеке, поседела, но в глазах, затененных грустью, все еще светится счастье тех лет…

Большинство нашли свое место здесь. Но никакую другую судьбу нельзя сравнить с судьбой их, Пауля Морару и Сабины.

Вот Тудор Комша со своей женой Маргаритой. Они уже не очень молоды. Он занят на службе, она по дому. Но она до сих пор живет туманными надеждами, с ощущением чего-то временного, оставшимся у нее с первых месяцев. Она вечно пребывает в состоянии смутного ожидания, в мире обманчивых надежд на какие-то изменения. Будто она, мучимая жаждой, бредет по пустыне в поисках желанного оазиса, где ее ждет иная жизнь. А что должно измениться? И почему? Она и сама не знает… «Я останусь здесь и готова перенести все, — кажется, хочет она сказать, — потому что вскоре все будет иначе!» А жизнь проходит, и она, возможно, даже не замечает, что ее лицо уже увяло… «Что с ней происходит? — спрашивал себя Пауль Морару. — Почему Маргарита осталась рабой неясных мечтаний юности? Она до сих пор не может спуститься на землю! Это тоже своего рода трагедия, и это оторванное от реальности существование портит жизнь и ей, и Тудору Комше!»

Но есть и нечто более серьезное, что подстерегает их в жизни на краю леса. Более серьезное, чем уединенность и изолированность, которые можно преодолеть. Это — опасность отупения, опасность втянуться в жизнь мелочную и эгоистичную, лишенную полета и идеала, замедленную, ползучую, проводимую в апатии и равнодушии. Опасность свыкнуться с узким кругом занятий и серостью жизни на краю леса подстерегает всех. Это заданная ситуация, с которой можно бороться, только если обладаешь живым умом, если чувства твои глубоки и серьезны. Малейший намек на отказ от борьбы означает первый шаг на пути уступок слабости. Особенно быстро сдают женщины, остающиеся одни дома. Постепенно они привыкают к такой жизни, считают, что достаточно ограничиться кухней и стиркой, и через несколько лет выглядят как кухарки. Они берут в оборот только что вернувшихся со службы мужей или за то, что те не достали мяса, или за то, что хлеб зачерствел, поздно привезли молоко, целый час не было воды, кошка разбила чашку, а ребенок не вынимает пальца из носа. Некоторые при этом не выпускают из руки тряпку, нож или вилку. А их бедные мужья тоскливо ожидают, когда же закончится этот длинный и скучный перечень. И так изо дня в день, постоянно!

Сабина всегда встречала Пауля на пороге. Нежная, порывистая, как на первом свидании, она обнимала его.

— Сабина, за твою любовь тебе надо поставить памятник, — как-то сказал он. — Я бы целовал его руки, уходя и возвращаясь со службы.

— К черту памятник! — Она обвила руками его шею. — Целуй лучше меня!

Каждый день был построен на любви Сабины, на их любви. В первую очередь она боролась с обыденностью, не допускала в свое сердце даже малейшего дуновения холодного ветра. Она изо всех сил защищала самое дорогое, что у них было, — счастье, любовь.

— Пауль, не смей меня разочаровывать, — просила она, — иначе я пропаду.

Вырвавшись из плена своих мыслей, Пауль вдруг загрустил о Сабине. Он не стал ждать, пока окончательно рассветет, поднялся и вышел. Темнота поредела, собралась под пологом леса. Упругим, широким шагом Пауль направился к дому.