Георгий Свиридов - Летом сорок первого

Закомолдин, слушая унтер-офицера, и сам было поверил тому, что где-то поблизости действуют наши десантники, но, когда тот упомянул про склад, удивленно хмыкнул. Так это ж его отряд немецкое армейское командование приняло за десант! И про танки, и про оружие, все точно. Надо об этом сейчас же сообщить бойцам, пусть и они узнают, как высоко оценили враги их боевые действия! Приняли за десантников!

– В том пакете сообщение о русских десантниках, – продолжал унтер-офицер, – примерные координаты их возможного расположения и приказ о том, что два пехотных полка и полевая жандармерия завтра проведут операцию по прочистке окружающего лесного массива и ликвидации русских.

– Когда начинается операция?

– Завтра в восемь ноль-ноль.

Закомолдин слушал унтер-офицера, думал о той опасности, которая грозит им, и понимал, что надо поскорее выбираться из этого опасного лесного района, уходить как можно дальше на восток.

Встречаться с армейскими подразделениями и полевой жандармерией ему не очень-то хотелось. Такая встреча ничего хорошего им не сулила. А еще Закомолдин прикидывал, что делать с пленным? Неужели вести с собой? Отпускать его опасно, он тут же приведет немцев, а убивать не поднималась рука. Унтер-офицер так доверительно заглядывал в глаза, так чистосердечно выкладывал важные сведения, словно давно жаждал выложить их русским.

Вдруг послышался грубый треск ломаемых ветвей, из-за деревьев и кустов дружно выскочили вооруженные люди, одетые в маскировочные комбинезоны, наставили винтовки и стволы автоматов:

– Сидеть и не двигаться! Хенде хох! Руки вверх!

Закомолдин и трое его бойцов не успели и глазом моргнуть, как были окружены. Как глупо попались!

– Бросай оружие! – последовала команда на родном русском языке с добавлением крепкого мата.

Эта грубая команда обрадовала Закомолдина. Сергей облегченно вздохнул: свои! Кто же еще может так матюкаться? Он попытался встать:

– Кто старший?

– Сидеть, гад! – дуло винтовки ткнулось ему в спину под лопатку. – Не рыпайся!

– Не тыкай лейтенанта! – зло крикнул Чернов.

– Заткнись и не дергайся, а то продырявлю!

В том, что это были свои, не оставалось никакого сомнения. Под маскировочными комбинезонами виднелась красноармейская форма: защитные гимнастерки, петлицы. На головах у многих – пилотки с красными звездочками. У двоих – фуражки, с теми же звездочками.

– Да вы что, ребята! – Ляхонович удивленно оглядывался на вооруженных людей. – Своих не признаете, что ли?

– Бросай оружие! – и снова приказ сопровождался матом. – Кому говорят!

Закомолдин первый кинул на траву трофейный автомат. Его примеру последовали остальные. Ляхонович бросил и ручной пулемет.

– Берите и его, только ни одного патрона, диски пустые...

– Гранаты? Пистолеты? – грубо командовал невысокого роста военный.

На алых петлицах пехотных войск Закомолдин увидел «шпалу», длинный красный прямоугольник, знак отличия капитана. Свои, выходит. У Сергея все внутри клокотало. Что ж они, в самом деле, слепые?

– Товарищ, капитан! – начал Закомолдин. – Тут недоразумение получается.

– Сидеть! Сдавай пистолет! Кому говорят?

Закомолдин вынул из кобуры свой ТТ и в сердцах швырнул его к ногам капитана.

– Вот мое личное оружие! – вывернул карманы. – Больше нет ничего.

Капитан, злорадно усмехнулся, крикнул пленному унтер-офицеру:

– А ты что? Ждешь особого приглашения?

– Он пленный, – пояснил Закомолдин. – Мы его разоружили.

– Еще на рассвете, товарищ капитан, мы на шоссейке вывели из строя мотоциклетку, двух ухлопали, а энтого в плен живьем взяли, – добавил Силиков и продолжал: – Мы пограничники! Семнадцатого краснознаменного! Вырвались из кольца!

– Склад с боеприпасами ночью подорвали, – не без гордости вставил Чернов.

– Молчать! – капитан, казалось, пропустил мимо ушей сказанное, уставился на унтер-офицера. – Где твое личное оружие? Сдать!

– Он по русски не тумкает, – засмеялся Чернов. – Это ж пленный немец!

Закомолдин спешно расстегнул нагрудный карман гимнастерки, вынул красную книжицу и протянул ее:

– Товарищ капитан, вот мое командирское удостоверение! Ознакомьтесь. Сверьте с фотокарточкой! Я лейтенант пограничных войск Закомолдин.

– Давай сюда, – капитан взял удостоверение и, криво усмехнувшись, пробежал глазами записи, бросил взгляд на Закомолдина и произнес, процедив сквозь зубы: – Чисто сработано! Почти как и наши.