Георгий Свиридов - Мы еще вернемся в Крым

– Знакомый, говоришь? – Рудольф взял орех, ударом рукоятки расколол. – Когда татарин приходил к вам последний раз?

– Давно, – призналась Лара. – Еще до войны.

– А сейчас появился, когда русские в Феодосии. Странно это! – Рудольф взял второй орех. – Татарин сейчас тебя ни о чем не спрашивал? Не интересовался?

– Ага, интересовался! Говорит, пару недель назад пригонял барашек на продажу, а потом, после базара, решил к нам в гости заглянуть. Но на улице увидел, как к нашему дому подъехали немецкие легковые машины и в наш дом зашел генерал с молодым военным. Султан Османов испугался. Генерал был на папу похож. Османов знает, что мы немцы.

– И все?

– Нет, не все! Он рассказал, что по тайным горным тропам к нему в Оттузы пришли из татарской деревни Сарабуз два почтенных аксакала, дальние родственники. Они рассказали, что германские начальники очень обеспокоены насчет генерала и его племянника. Обещают большую награду тому, кто сообщит о них, живые они или мертвые. Вот он и решился прийти узнать про генерала и его родственника?

– Что ты сказала ему?

– Как услышала, что он интересуется тобой и генералом, страшно испугалась! И сказала татарину, что ничего не знаю, что никогда больше их не видела, что генерал с племянником тогда же в Керчь уехали.

– А он что?

– Да ничего! Успокаивать стал меня, что мы здесь в Крыму люди местные, хорошо знаем друг друга, должны в трудное время помогать друг другу и потому ничего худого позволить не можем. И еще говорил, что я живу в городе, могу от людей что-либо услышать насчет генерала. Обещал, что придет еще. Говорит, что можем просто так, только за одни слова большую награду получить. А сейчас война, время трудное, деньги никому не помешают.

– Очень интересно! – оживился Рудольф. – Из какой деревни пришли его родственнички? Из Сарабуз?

– Из Сарабуз, – подтвердила Лара и достала из кармана небольшой медальон. – Османов передал мне еще вот это. И сказал, что если увижу генерала или племянника, то чтобы передала им тайно в руки.

– Это высший эсэсовский знак! – воскликнул Рудольф, взглянув на медальон. – Такой у моего дяди был. Нас не забыли, нас ищут, Лархен! Ищут! Все совпадает. И медальон и деревня Сарабуз! Нас ищут! В деревне Сарабуз, откуда пришли родственнички твоего Османова, мы с дядей ни одного татарина на улице не видели! Там, чтоб ты знала, находится штаб 11‑й армии, которой командует генерал Эрих фон Манштейн.

И еще Лара рассказала, что Султан Османов просил поставить знак на калитке в правом верхнем углу. Если узнаю, что генерал или его родственник живы, нарисовать мелом маленький круг, а если нет, – крестик.

Рудольф долго не мог заснуть в своем подземном логове.

Сверкнул тонкий луч надежды, что в ближайшее время может закончиться его кошмарное пребывание в Феодосии и даже в Крыму! Сколько раз он мысленно уже прощался со своей жизнью, в воспаленном мозгу рисовал жуткие картины, когда он отчаянно отстреливается и последнюю пулю посылает себе то в сердце, то в висок…

А тут такое спасительное известие! И от кого? От татар, от азиатов, которых он, Рудольф, мягко говоря, презирал, ставил ниже славян и евреев и прочих европейских недочеловеков.

Крымских татар Рудольф впервые увидел в штабе Манштейна. Их было двое. В роскошных европейских костюмах, смуглолицые, с аккуратно подстриженными черным бородами и каракулевыми шапочками на головах. Они, к удивлению Рудольфа, свободно изъяснялись на немецком, словно это был их родной язык.

Об этих крымских татарах зашел разговор на ужине, который устроил в тот рождественский вечер командующий армии в честь Штейнгарта. За столом, на котором рядом с вкусными закусками возвышались бутылки с французским коньяком и крымскими винами, кроме самого Манштейна были бригаденфюрер СС Родель, начальник разведки полковник Хорст и полковник Веллер, начальник штаба армии.

– Эти двое – крупные и активные деятели крымских татар из Турции. Они посетили Берлин, были приняты высшим руководством, обласканы Гиммлером, имели встречу с самим фюрером, теперь прибыли в Крым, – пояснил Веллер, подливая в свой бокал густое красное вино. – Мечтают о создании Крымского ханства под протекторатом Германии.

– Мечтать не возбраняется, – сказал Штейнгарт и многозначительно посмотрел на командующего.

Манштейн понимающе кивнул генералу, а вслух произнес:

– Плановые вопросы будут решаться после окончания войны, а сейчас не время ссориться с союзной Турцией.