Волков поднес к глазам часы: скоро они будут на месте, а там — прыжок в темноту и неизвестность. Страшно, когда на своей, родной земле тебя ждет внизу смертельная опасность — страшно, дико и противоестественно, как сама война.
Он поглядел в иллюминатор на противоположном борту и подумал, что сейчас, в самом начале боевых действий, когда линия фронта постоянно меняется, ее перелет, да еще ночью, должен пройти удачно. И летчик ему понравился — немногословный, средних лет майор, — он сам проверил, как они расселись в салоне, и, закрывая за собой дверь пилотской кабины, пообещал:
— Доставим!
Такие мужики всегда надежны и работящи: они делают свое дело без трескотни и шума, зато основательно.
Открылась дверь пилотской кабины, вышел один из летчиков, подошел ближе и, наклонившись, прокричал:
— Фронт прошли!.. Гремит внизу!.. Готовьтесь! — и направился к люку.
Повозившись с замками, открыл его: в салон сразу ворвался поток свежего воздуха, холодным языком лизнул лица и руки. Самолет накренился и загудел на развороте, и тут же замигала лампа над дверью пилотской кабины. Стоявший у люка летчик призывно взмахнул рукой.
Антон встал. Поднялись остальные, построившись в затылок друг другу, двинулись к открытому, казавшемуся черным провалу люка.
— Пошел!
Трофимов первым вывалился в темноту ночи — молча, не обернувшись, делая привычную для себя работу десантника. За ним шагнул Егоров. Шагнул — и вдруг попятился назад…
— Скорей! — закричал летчик.
Но Егоров словно не слышал. Антон увидел расширенные, полные страха глаза Любителя, бледное до синевы лицо, судорожно перекошенный рот, открытый в беззвучном крике, заглушаемом ревом моторов.
«Зажало парня, — понял Волков, — не прыгнет». Он знал — так иногда случается, правда редко, что в самый ответственный момент, ломая волю, побеждает страх высоты, страх неизвестности, и человек останавливается перед открытым в черноту ночи люком несущегося в небесах самолета. Но время, время! С каждой секундой самолет уходил все дальше и дальше от уже выпрыгнувшего Трофимова! Каждая секунда — километры на земле, километры на земле, занятой врагом. Кружить без конца над одним и тем же местом, делая заход за заходом, невозможно — под ними не Тушинский аэродром в дни воздушных праздников!
Антон быстро подскочил к Егорову. Схватил его за руку, положил ее на кольцо ранца парашюта, с силой развернул ставшего послушным, как кукла, парня, подтолкнул его к люку и заорал ему в ухо:
— Вниз! — одновременно пихнув его в спину.
Егоров вздрогнул, сделал неверный шаг к люку и, тонко вскрикнув, вывалился за борт.
— Скорее, скорее! — надрываясь, чтобы перекричать шум моторов, торопил летчик.
Пошел радист, потом Зверев, и вот уже сам капитан перешагнул порог люка. Сразу ушел в сторону гул моторов, рванул одежду встречный поток воздуха. Внизу блеклыми пятнами, как призрачные хризантемы на черной земле, виднелись купола раскрывшихся парашютов.
Волков дернул кольцо, над ним хлопнул купол, потом встряхнуло на лямках подвески, падение замедлилось, стало плавным. Поворачивая голову в разные стороны, он попытался определить, куда относит ребят, чтобы приземлиться поближе к ним. Но то, что он увидел и услышал, заставило его сердце болезненно сжаться — внизу натужно гудели моторы чужих машин, взлетали в небо разноцветные осветительные ракеты.
«Трофимов», — понял Антон.
* * *
Выпрыгнув из самолета, Трофимов по привычке раскинул в стороны ноги и руки и сразу посмотрел вниз, на землю. Там было черно, словно все вымазали сажей, но вот вдруг вспыхнул маленький огонек, потом другой, третий…
Больше тянуть нельзя — лейтенант рванул кольцо парашюта и начал подбирать стропы, чтобы на потоке воздуха как можно дальше убраться от этих огоньков, не сулящих ему ничего доброго: внизу могли быть только немцы.
Но мешал планировать неизвестно откуда взявшийся проклятый предательский ветер — он тянул парашют к огонькам, злорадно посвистывая в стропах и раскачивая повисшего на них Трофимова из стороны в сторону, заставляя его напрягать все силы и кусать губы от ярости и злости.
Одернув себя — чего суетишься, еще поборемся! — лейтенант Трофимов маневрировал, стараясь спланировать ближе к лесу. Немцы начали пускать осветительные ракеты, и в их противном мертвенном свете он успел разглядеть недалекий лес, небольшую деревушку, колонну немецких машин и техники. Только этого ему не хватало!
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу