Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921-1943 гг.

Ямамото поручил Накахарё донести до морского министра Ойкавы следующее:

«Еще с прошлой осени сделано заключение, что отношения с Соединенными Штатами достигнут их нынешнего тупика. Если Ваша просьба основана на идее, что в связи с программой вооружения и ресурсами, требуемыми для ее реализации, флот должен занять твердую позицию и для этого необходимо иметь в министерстве действительно надежный персонал, я верю, что Вашим пожеланиям следует оказать все возможное внимание.

Тем не менее, если идея в том, что уже слишком поздно и в любом случае Японии придется воевать, тогда как главнокомандующий Объединенного флота я считаю, что нынешний командир (2-го флота. — X. А.) и начальник штаба, к которому я испытываю огромное доверие, должны остаться… Если заменить этих двух офицеров в настоящий момент — вне зависимости от деловых качеств их преемников, — это не только расстроило бы меня, но и неизбежно оказало бы нежелательный эффект на офицеров и матросов флота. Поэтому в данном случае я предпочел бы оставить все как есть».

В общении с Когой вполне достаточно мягкого тона, чтобы достичь понимания, но вот в отношении Ойкавы Ямамото определенно считал необходимым применить более убедительный стиль.

Хотя в письме к Коге он полуофициально заявляет, что, если обстоятельства потребуют, не возражает против трех лет службы на море, на самом деле все-таки больше склонялся к отставке. Вот что он сказал Соримачи Эйичи во время поездки в Токио:

— В этом году исполнится тридцать шесть лет, как я служу на флоте. Из порядка двухсот человек, которые поступили в Морскую академию в одно время со мной, только четверо — Сиозава, Йосида, Симада и я — все еще продолжают служить. Я подумываю этой осенью тоже передать дела более молодым и уйти в отставку. Если это осуществится, очень хочу вернуться домой, в Нагаоку; в оставшееся мне время — читать книги, написанные моим отцом и моими предками, бродить по полям, присматривать за каштанами и финиковыми сливами и поддерживать дружбу с молодежью в городе.

В письме от 14 апреля, адресованном его другу, владельцу бани в Нагаоке, он пишет:

«Еще один год прошел в охране морей, и, если ничего не произойдет, я надеюсь покончить со службой на флоте. А потом жду с нетерпением, когда смогу расслабиться у себя дома — где, я уверен, будет время показать мое искусство в шоги, так что скажи всем, чтобы к тому времени потренировались! С другой стороны, если случайно в течение года начнется война между Японией и Америкой, я готов исполнить свой долг так, что все вы скажете: „Старый добрый Исо!..“ В данный момент флот стоит в гавани, готовясь к плаванию, а в конце месяца я отправлюсь в глубокое погружение».

Одна из причин, почему Ямамото так писал и говорил, несомненно, его ностальгия по дому в деревне, где он бывал так давно, А еще было неписаное правило на флоте, что главнокомандующие Объединенного флота обычно находились на посту не дольше двух лет. Скорее всего, его не миновало бы это правило; пусть он и покинул бы флот той осенью, после двух лет командования, — все равно не мог сразу вернуться в Нагаоку, — иными словами, его ожидал бы пост морского министра. Если учитывать идею укрепления тесных связей между старшим и младшим командным составом (традиция флота) и признанное нежелание моряков ввязываться в войну, — что более естественно, чем назначение Инуэ заместителем министра, а Ямамото — министром? Но даже в этих письмах к Коге Ямамото не намекает на такую возможность.

На одном этапе, видимо в Токио, начались действия, инициированные Хори и поддержанные Окадой Кейсуке, Йонаи Мицумасой и Яманаси Кацуносином, в пользу возвращения Ямамото в министерство. Эти акции к осени того года стали явно заметными, когда третье правительство Коноэ уступило дорогу правительству Тодзио; но Симада Сигетаро, который стал морским министром при Тодзио, настаивал, возможно заботясь о себе самом, что Ямамото — единственный, кто достоин поста главнокомандующего Объединенного флота.

И снова Ямамото не выказал никакой жажды обладать постом в правительстве, будь то пост министра или любая иная важная должность. Хотя это, несомненно, прекрасный пример традиционного безразличия к продвижению по службе, на практике его скромность заслуживает сожаления. Как сказал Такеи Даисуке, если б Ямамото вернулся в офис к осени 1941 года, объявление войны было бы, как минимум, отложено. Конечно, Ямамото со всех сторон стали бы называть трусом и пешкой США и Британии; но пока все это происходило, постепенно становилось очевидным, что мощь Германии идет на убыль, а Япония может воспользоваться всеобщим замешательством, следуя выгодным для себя курсом.