Александр Золотько - Цель - Перл-Харбор

— Всеволод Залесский, — сказал Игрок.

На веранде ресторана было шумно, и Орлов не разобрал, что именно сказал Игрок.

— Что? — переспросил Орлов.

— Я говорю, — чуть повысив голос, повторил Игрок, — Всеволод Залесский. Всеволод Александрович, если хотите…

Игрок поднес к губам бокал, сделал глоток, с видимым удовольствием опустил веки.

— Обожаю немецкое вино. — Игрок открыл глаза и вздохнул. — Понимаю, что это звучит как извращение, но предпочитаю его французским, итальянским и прочим винам — нынешним, прошлым и будущим. А вы?

— Я равнодушен к алкоголю, — сказал Орлов. — Не получаю удовольствия ни от процесса потребления, ни от результата. Вот, как от нашего с вами разговора…

Орлов налил себе в стакан сок из запотевшего кувшина.

— А мне казалось, что разговор коснулся, наконец, интересной для вас темы, — тонко улыбнулся Игрок. — Вы так заботитесь об этом туповатом мальчишке…

— Но ведь это вы предложили использовать его, — напомнил Орлов.

Ему не нравился разговор, да и собеседник, если честно, не нравился. Но больше всего не нравилось то, что от Орлова в этом случае вообще ничего не зависело. Игрок решил, что им нужно пообщаться именно в этом месте, именно в этом времени. И это значило, что так оно и будет.

Игрок умел настоять на своем.

— Да, — кивнул Игрок, — предложил я. И вы не станете отрицать, что выбор оказался более чем удачный — мальчик без всякой информации, неспособный рассказать даже при допросе чего-либо существенного… И приносящий пользу только своим существованием. Карта полезная, но не обременительная. Это уж вы, Даниил Ефимович, все усложнили… Мы ведь как договаривались с вами изначально? Мальчик попадает в прошлое сразу пред ясные очи комиссара Корелина. Из холодного января две тысячи одиннадцатого в жаркое лето сорок первого. Так?

Орлов не счел нужным отвечать.

— Так, Даниил Ефимович, так. Я вам указал на «воронку», которая вела из Харькова две тысячи одиннадцатого к Москве сорок первого. Паренек, почти близнец пропавшего сына комиссара Корелина, в необычной одежде, со странными знаниями в голове, наверняка привлек бы внимание Комиссара и уважаемого Евграфа Павловича. Все просто, рационально и надежно. Но вы, Даниил Ефимович, не ищете легких путей… — Игрок снова отпил вина и снова сделал паузу, наслаждаясь вкусом напитка. — Да, не ищете… Зачем вы устроили это потрясающее испытание — голый юноша посреди степи, реальная угроза его жизни, путешествие по немецким тылам, перестрелки и все такое?.. Стали играть перед ним роль командира Красной Армии… Зачем?

Орлов еле заметно пожал плечами.

— Я настаиваю на вашем активном участии в разговоре, — сказал раздраженно Игрок. — Это невежливо, в конце концов. Я хочу услышать от вас, наконец, внятный ответ — почему вы не убрали эту карту со стола? Не сбросили ее в отбой? Чего проще, даже в вашем варианте, встретиться с Комиссаром и стариком, предъявить им свои возможности и намерения, а потом… Вы же выходили вместе с Залесским из дому, сами попросили его вас проводить. Я думал, что там, в подъезде, вы его и оставите… Или где-то по дороге. Вы ведь ловко работаете ножом, я знаю. Да и голыми руками вы бы прекрасно справились… Но вы его отпустили, позволили остаться в живых, даже собирались его тащить на Базу после залпа реактивных минометов… Зачем?

Орлов остановил проходившего мимо официанта и попросил принести мясо.

— Вы проголодались, — участливо улыбнулся Игрок. — Вам нужно подкрепиться… И кстати, у вас неплохой немецкий, почти как настоящий… Вы ведь бывали в Германии в той своей жизни, до нашей встречи.

— Неоднократно. Последний раз — в восемнадцатом. Как раз местные красные перестреливались на улицах с местными белыми.