Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921-1943 гг.

В 6.30 утра «Нитто-мару», патрульное судно номер 23, находившееся к востоку от острова Хонсю, сообщило по радио, что встретилось с двумя американскими авианосцами в 650 морских милях к востоку от Ирозаки. Однако обычно считалось немыслимым, чтобы самолеты морского базирования совершали рейд на Японские острова с такого удаления, и Япония формально продолжала «вести наблюдение» за противником, когда произошло совершенно неожиданное: «Нитто-мару», номер 23, случайно потоплен американским крейсером «Нэшвилл».

Эскадрилья бомбардировщиков Дулитла после взлета в 668 морских милях от Токио разделилась на несколько групп, которые атаковали не только Токио, но и Кавасаки, Йокосуку, Нагойю и Кобе. «Энтерпрайзу» поручили охранять саму ударную группу, и ни один из его самолетов не полетел на Японию. Как только шестнадцать «Б-25» взлетели, флот начал уходить на восток. Налет Дулитла нанес не особенно большой материальный ущерб, и японцы сочинили каламбур: этот рейд был скорее «do-nothing» («ничего не делать»), чем «do-little» («сделать немного»); но психологическим эффектом нельзя вовсе пренебречь. В письме от 29 апреля — после налета — к той же Ниве Мичи (она получила и приводившееся выше письмо) Ямамото пишет: «Мне причинила страдания весть, что на Токио все-таки произведен налет. Конечно, это трудно назвать настоящим налетом, но думаю, этого как раз достаточно, чтобы население Токио поняло, что нужно менять нынешнее настроение».

В действительности сам Ямамото тоже, видимо, в шоке. В письме Коге Минеичи от 2 мая он признается:

«Относительно рейда 18 апреля у меня такое неловкое чувство — будто поймали дремлющим в уверенности, что все под контролем. Пусть даже ущерб невелик, все равно это позор, что они осквернили небо над столицей и при этом ни один вражеский самолет не сбит. Это яркая иллюстрация пословицы — „плохая атака лучше самой искусной защиты“».

Даже после того, как морской генеральный штаб дал согласие на операцию «Мидуэй», дата и время ее начала все еще официально рассматривались, но после налета дату перенесли вперед, — по крайней мере аргументов в пользу откладывания операции уже не слышно.

Утром того дня, когда состоялся налет Дулитла, японская ударная группа под командой Нагумо Чуичи завершила операцию в Индийском океане и на пути домой достигла точки, где, проходя через канал Баши, скоро можно увидеть берег Тайваня. Три месяца прошло с тех пор, как офицеры и матросы ступали по родной земле. Что бы ни думали о способностях самого командующего, но флот Нагумо в течение четырех с половиной месяцев после Пёрл-Харбора вел боевые действия с бесспорной и поразительной смелостью. Он проплыл в общей сложности пятьдесят тысяч морских миль. При этом вначале направился на юг, где совершил воздушный налет на Рабаул и Порт-Дарвин; затем двинулся в центральную часть Тихого океана для преследования ударной группы врага, совершившей перед этим нападение на Маршалловы острова; наконец, проник далеко на запад, в Индийский океан, где произвел налет на Коломбо и Тринкомали на Цейлоне.

Как бы там ни было, в этих победах противник сопротивления почти не оказывал. Например, британский авианосец «Гермес» вне пределов гавани Тринкомали потоплен 9 апреля в течение пятнадцати минут с того момента, как лейтенант Егуса Такасиге, командир атакующей группы, объявил боевую тревогу; не только «Гермес», но и эсминец и крупное торговое судно исчезли под волнами.

И однако, Фучида Мицуо утверждал, что во время всех этих операций он часто с беспокойством задавался вопросом: а идет ли дело так, как нужно? Его не покидала мысль, что, пока они воюют с менее значимыми врагами, самый сильный и наиболее важный противник — американский флот — предоставлен самому себе.

Не нравилось ему и как осуществляется руководство Объединенным флотом. Если необходимо, координируя операции на основе широкого обзора военной ситуации, поддерживать тесную связь с морским генеральным штабом, почему бы тогда не оставаться на берегу, как командующий и штаб Тихоокеанского флота США? Если есть идея, что главнокомандующий должен вести свои корабли в сражение, пусть Ямамото и его офицеры разделят судьбу с ударной группой. Ничего толком не делать, но находиться на борту самого большого в мире линкора «Ямато» на якоре в Хасирадзиме — просто пустая трата японских сил. Многие из авиаторов и правда весьма презрительно называли «Ямато» и другие линкоры «хасирадзимским флотом».