Симота Сэйдзи - Японский солдат

Эти сведения совпадали с той информацией, которую Кубо извлек из австралийской армейской газеты и из других газет, и все были твердо уверены в их достоверности.

Тогда зачем же здесь эти офицеры?

— А может, они явились просто взглянуть на рожи господ пленных? — с усмешкой сказал Исида.

— Нет. Не думаю. Скорее, им любопытно, как выглядят пленные.

— Пригодится на будущее.

Все рассмеялись, а Ёсимура прошептал: «Как же, дожидайтесь!» — и, помедлив немного, добавил:

— А что, если австралийское командование попросило их временно разместить нас здесь?

— Разместить?

— Ну, например, поселить в казармы японской армии. Может, здесь лагеря нет.

— Ты что, шутишь? — воскликнул Исида. — Жить в японских казармах?! Ну нет! Лучше уж остаться тут, под открытым небом! Ведь нам предстоит ждать прихода судна, не так ли? Выходит, мы здесь пробудем не больше двух-трех дней. Мне кажется, гораздо лучше ночевать под открытым небом.

— Конечно же, лучше! — закричали все.

— Но здесь от жары сдохнешь! — заметил кто-то. — Давайте устроимся где-нибудь в тени. Ну хотя бы под кокосовыми пальмами.

Все до единого были уверены, что ждать придется не более двух-трех дней. Для чего их вывезли вчера из Лаэ? Конечно, для того, чтобы успеть к транспорту, везущему пленных из Австралии.

— Кубо-сан! Когда придет лейтенант Оуэн, давай попросим его оставить нас здесь, на берегу, — предложил Исида.

— Ладно. Но я еще не знаю, когда нас отправят отсюда, — сказал Кубо. — Может, и поместят временно в какую-нибудь японскую казарму, подальше от здешних солдат. Что из того?

Видимо, Кубо считал, что не имеет значения, где жить, ведь все это ненадолго.

Тем временем высадка пленных закончилась. Солнце склонилось к западу. На джипе в сопровождении двух австралийских солдат приехал лейтенант Оуэн и тут же приказал всем построиться.

Однако строились они не так быстро, как в лагере, — на площади снова появилась группа штабных офицеров, которые наблюдали за построением. И пленных это раздражало. Невозможно же в арестантской красной одежде демонстрировать военную выправку!

В лагере Такано придирчиво требовал от своих солдат соблюдения дисциплины, призывал их «покончить с расхлябанностью», но теперь им овладело безразличие. Последние ряды все никак не могли разобраться и галдели.

Лейтенант Оуэн, подозвав к себе командира группы Окабэ, переговорил о чем-то с японскими офицерами, а потом сел в джип и уехал.

Подполковник, сняв темные очки, направился к строю пленных. Он подходил медленно, чуть-чуть улыбаясь.

— Офицеры есть? Если есть, выйти!

Он держался очень естественно — командир, который обращается к нижестоящим чинам, — и эта естественность озадачила пленных. Может быть, сказалась привычка командовать, а возможно, он пытался говорить с ними не как с пленными, а как с обычными солдатами. И солдаты оцепенели, будто загипнотизированные, а офицеры нехотя, словно их кто-то подталкивал сзади, выходили из рядов. Их оказалось человек сорок.

Подполковник шел вдоль выстроившихся в две шеренги офицеров и, улыбаясь, спрашивал каждого: «Звание?» Его странную улыбку можно было принять и за насмешку, и за любезное внимание. Люди в красных колпаках — одни смущенно, другие с недовольным видом — отвечали: «Поручик сухопутных войск», «Подпоручик флота». Полковник заглядывал каждому в лицо и говорил: «Вы так одеты, совершенно невозможно определить…»

Остальные офицеры штаба наблюдали все это, стоя несколько поодаль, и на их лицах было написано явное удивление: они не ожидали, что среди пленных окажется так много офицеров.

Педантичность подполковника и его высокомерный тон — будто они обязаны ему подчиняться — вызвали возмущение пленных.

— Что это они?! Мы не в армии! — закричали Кубо и Исида, и их поддержали остальные.

Второе подразделение во главе с Исидой и Кубо гурьбой направилось к подполковнику. Кубо решительно подошел к нему.

— Вы вообще-то кто такой? — спросил он. — Вы почему позволяете себе разговаривать с нами в таком тоне? Мы не в армии. Армии уже не существует!

Подполковник, отпрянув, удивленно посмотрел на Кубо и помрачнел: ему снова напомнили о том, что военное поражение Японии — реальность. Не давая подполковнику опомниться, Исида прорычал своим раскатистым басом:

— Вы ведь и сами пленный! К чему это вы погоны нацепили? Думаете, все еще в штабе?

Такано наблюдал за этой стычкой издали, стоя позади всех. Строй пленных распался, и теперь уже не только второе подразделение, а и все остальные окружили подполковника. Такано понимал, что он не может, как Кубо, Исида и Ёсимура, быть впереди. Он вспомнил такой же случай в лагере в Лаэ.