Владимир Полуботко - Железные люди

Да! И ещё ж ведь, конечно, и контейнер! Вот это проблема так проблема! Где достать, как достать? Ведь надо будет грузить вещи и перевозить их на Большую Землю. А контейнеры-то постоянно подвергаются разграблению, и потом ничего и никому доказать невозможно — в нашей стране никто и ни за что ответственности не несёт! Особенно настоящие преступники, а не мелкие… Конечно, забот ещё предстоит немало!..

Вообще-то, эта кратковременная вылазка в море была для него полною неожиданностью; приказ о переводе в Северную Столицу уже был подписан, и по идее никакая сила уже не могла заставить Рымницкого выходить в море ни на какие торпедные стрельбы.

Но такая сила — нашлась!

С помощью грубого шантажа и угроз лишить его всего достигнутого в жизни он был водворён на этот корабль. На одной чаше весов лежали: разжалование, трибунал за невыполнение приказа и тюрьма; на другой — коротенькое пустяковое мероприятие и переезд в Северную Столицу для продолжения блистательной карьеры.

Конечно, приказ адмирала Алкфеева был преступным, и не Рымницкому, а как раз-таки ему надо было бояться трибунала и обвинения в прямой измене Родине. В ходе судебного разбирательства всплыли бы многочисленные факты, и остаток своей жизни продажный адмирал провёл бы за решёткой… Ну а если бы не всплыли? И ведь скорей бы всего не всплыли! Ведь всё уже давно куплено, и всё уже давно продано!

Да чёрт с ними со всеми! С ними связываться — себе дороже будет. Схожу в море в последний раз!..

А тут и ещё один резон — романтический: сорок три года для моряка-подводника — это уже старость самая настоящая. Потом-то уже, ежели и захочешь, то поплаваешь, конечно. Но только уже пассажиром на белом развесёлом теплоходе. По маршруту Сочи — Туапсе — Новороссийск. И — никаких тебе загранок, потому что подводники-атомщики — народ невыездной. Отплавал своё — и сиди теперь, не рыпайся на одной шестой части суши. И радуйся, что хорошо пристроился. И что квартира твоя не в диком Петропавловске-на-Камчатке, а в культурной Северной Столице.

Так что, почему бы и не поплавать в последний раз?

У автора и читателей всегда есть одно преимущество перед действующими лицами: действующие лица — реальны, а автор и читатель — призрачны. Какое бы самое ужасное действие ни разворачивалось, автор и читатель будут проходить невредимыми и невидимыми сквозь огонь и сквозь воду, сквозь любое поле боя. Этим двум параллельным пространствам никогда не столкнуться — так устроен мир.

Гомер (конечно же, сильный и зрячий, а не старый и слепой!) вводит современных читателей в страшную пещеру циклопа Полифема и всё им спокойно показывает и разъясняет: вот это Одиссей, впавший в самомнение, и нечаянно заведший доверившихся ему людей в ловушку; это устройство пещеры; а вот и сам Полифем — заваливает громадным камнем выход, глумится над человеческими обычаями и нагло заявляет, что и сами Олимпийские Боги ему не указ, мол, циклопы более знатного происхождения! Затем он начинает пожирать беззащитных людей, напивается пьяным, без чувств валится на землю и отрыгивает вино пополам с человеческим мясом… А вот Одиссей ослепляет циклопа и придумывает, как выбраться из ловушки… И — выводит людей!

Страшно об этом читать, идя по реальной пещере призраком вслед за Гомером, но всё же насколько страшнее было бы нам оказаться на месте царя Одиссея и спутников бедных его!.. Нет уж, лучше ТОЛЬКО ЧИТАТЬ о таком и с живыми циклопами в жизни реальной вовек не встречаться!

Я приглашаю читателей пройти со мною вместе через всю атомную подводную лодку «ДЕРЖАВА» невидимыми призраками от самого носа и до самой кормы, пока экипаж занимается своим делом и идёт навстречу своей судьбе. Я постараюсь не занудствовать, быть кратким и иметь в виду, что не каждому понятны и интересны сложные технические термины; пусть меня простят бывалые моряки, но я буду говорить языком нарочито упрощённым и даже, примитивным: все великие истины на самом деле очень просты, и не стоит их затемнять витиеватостями.

Итак — подводный атомоход, он же — пещера циклопа.

Гигантская ловушка, для тех, кто вошёл туда по доброй воле или против таковой.