Алексей Котенев - Грозовой август

— Ну, как? — тихо спросил Викентий Иванович.

— Плохо, — ответила Вероника.

Русанов и Будыкин, стоявшие у двери, смотрели на восковое лицо комбата, мучительно раздумывали, как ему помочь, что можно сделать для его спасения.

— Надо в госпиталь, сегодня, — прервал молчание Будыкин.

— Я уже думал об этом, — озабоченно проронил Русанов. — Все дело в погоде. Переправить его можно только на самолете.

— Везти по такому бездорожью невозможно: он не выдержит, — сказала Вероника.

— Что же делать?

У дверей санитарной машины показался Иволгин, вслед за ним Драгунский.

— Нужна неотложная квалифицированная помощь, — быстро заговорил Драгунский. — Взглянув на Веронику, тут же осекся: — Не обижайтесь, доктор, мы все знаем: вы хороший врач. Но требуется опытный хирург. Верно? Я берусь доставить такого хирурга.

— Только без фантазии, — нетерпеливо прервал его Русанов.

— Никаких фантазий. Давайте выйдем и все обсудим.

Они вышли из машины. План Валерия заключался в следующем. Во время поездки в медсанбат он видел там главного хирурга госпиталя Бережного. Драгунский знал, что он, Бережной, не собирался возвращаться в тылы, намеревался ждать, пока подойдет в тот район филиал госпиталя. Значит, Бережной наверняка находится сейчас там, где стоял медсанбат. А это недалеко — его нетрудно найти.

— Он же прекрасный специалист, — горячо убеждал Валерий. — С того света людей возвращал. Дайте мне мотоцикл, и я к вечеру доставлю его сюда.

Идея Драгунского понравилась, но все понимали: осуществить ее должен кто-то другой: у Валерия прострелена рука, а в такой дороге можно налететь на японскую засаду, вступить в бой со смертниками.

— Пошлите меня, — вызвался Иволгин.

Будыкин тут же отвел его кандидатуру: нельзя оставлять взвод без командира.

Пока подбирали подходящего человека, из-за кузова студебеккера вынырнула закутанная в плащ-палатку фигура. Это был Баторов.

— Прошу, пожальста, посылай меня. Умру, но доктора привезу! — И он клятвенно тронул ладонью свою грудь.

Более подходящего человека для столь сложного задания трудно было найти. И смел, и хитер, и ловок. Из любого положения выкрутится. В помощь ему хотели выделить автоматчика, но Баторов решительно отказался: обратно троих по такой грязи мотоцикл не потянет. Начало светать. Викентий Иванович пошел в штаб бригады, Будыкин с Иволгиным отправились к ремонтной летучке готовить в дорогу Баторова, а Вероника склонилась над носилками, задумалась. Ветров дышал редко и тяжко, внутри у него что-то хлюпало. «Так он долго не протянет, — думала она. — Нужен хирург». Ей не хотелось встречаться с мужем, но надежда на то, что он сможет помочь Ветрову, брала верх. И теперь она с нетерпением стала ждать Бережного.

Ветер стихал, дождь тоже терял силу. Между колесами санитарной машины журчал ручей, стучался о камни, бился в колеса. По крыше и борту санитарной машины барабанил дождь. Обессилевшая Вероника начала дремать. Ей почудилось, что она плывет в открытом море в запечатанной бочке. Шумит ветер, хлещут по днищу волны, а бочка плывет и плывет неизвестно куда...

Под монотонный шум все плотнее слипались ресницы. Но вдруг она услышала слабый стон.

— Где я? — спросил Ветров, открыв глаза.

— Ты с нами, Алеша. Лежи спокойно — все хорошо.

Ветров поморщился, нахмурил брови.

— Что... шумит? — с усилием произнес он.

— Дождь шумит, — ответила Вероника, низко склонившись над его головой.

Ветров закрыл глаза, замолчал. Потом опять с усилием приподнял веки, посмотрел на Веронику.

— Где бригада?

— Мы уже спустились с перевала. Скоро равнина.

— Хорул-Даба... взяли? — спросил он.

— Взяли. Все хорошо. Не надо про него.

Она погладила его волосы, лоб, поправила ворот рубашки, прикоснулась губами к щеке. Слеза упала на лицо Ветрова.

— Ты плачешь?..

— Нет, нет! Лежи спокойно, родной.

— Где Викентий?

— Он за тебя остался. Хлопочет.

Ветров помолчал, лизнул языком сухие губы, прошептал на выдохе:

— Пить...

Вероника приподняла его голову, поднесла к губам кружку. Ветров с трудом сделал два глотка, болезненно поморщился. Заметив, что Вероника смахнула набежавшую слезу, сказал заплетающимся языком:

— Не плачь... Дело сделано... Теперь и туда не страшно...

— Зачем ты так?

— Об одном... прошу тебя... Об одном... — Он затих и долго молчал, накапливая силы, поим заговорил снова, произнося каждое слово отдельно: — Не оставь Игоря... Жена больная, небось уж нет...