Леонид Обухов - Операция «Ракета»

— Мы не хотим больше за Гитлера воевать... Мы знаем, что наши солдаты у вас...

— А куда вы собрались?

— На пост...

— Выходите на улицу и становитесь в строй. Батальон пойдет к нам. Ребята, заберите у них затворы...

Через час триста мадьяр вместе с командиром батальона стояли на улице под охраной партизан. Трое мадьяр держали за плечами мешки с затворами. Несколько человек несли ручные пулеметы, боеприпасы.

Два дня мадьяры жили в партизанском лагере бок о бок с русскими, чехами, словаками. Сами собой возникали разговоры, споры о жизни, войне и мире. Перед пленными выступили советские офицеры из отряда «Вперед» — Морской, Бобров, Григорьев.

— Пройдет немного времени, — сказал в своем выступлении комиссар, — и народ Венгрии спросит вас, с кем вы были в этой войне, что вы сделали для борьбы с фашизмом?.. Искупайте же свою вину перед своим народом, перед родиной! Кто хочет драться против фашизма — становись в наш строй, бери оружие!.. Кто не хочет или трусит — уходи! Мы не держим...

Триста с лишним солдат и офицеров перешли на сторону партизан и до конца войны сражались против гитлеровцев.

Сизые предрассветные сумерки плыли над лагерем. Над засыпанными снегом землянками, бугорками рассыпанными по лесу, струились дымки, еле заметные в этот ранний час. Глубокими бороздами темнели протоптанные между землянками тропинки.

Бобров проснулся от мучительной боли в висках. Потер ладонью лоб — не помогло. Закурил, втянул в себя дым — зеленые круги поплыли перед глазами.

В землянке было прохладно: дрова в печке прогорели, а дежурный Олевский спал возле стола, уронив голову на руки. Растопив печку и поставив чайник, Бобров набросил на плечи полушубок и вышел из землянки.

— Добры ден! — приветствовал его часовой, молодой словак Рудо Ключар.

— Доброе утро, Рудо! Замерз?! Я печку растопил, пойди погрейся, а я здесь покурю.

Бобров присел на пенек. Усталость не проходила. «Старею, что ли?.. Вроде бы рано». — Бобров меньше всего думал о том, что вот уже двое суток он почти не спал. Несколько дней назад разведчики захватили гестаповца, который назвал на допросах имена агентов, заброшенных в отряд. Морской, Олевский, Бобров и Григорьев в течение двух часов арестовали шпионов. Допросы показали, что цель агентов была все та же — убийство комсостава партизанских отрядов, разложение отрядов, наводка на них немцев.

«А проклятого Свата мы так и не нашли, — думал Бобров, — и кто знает, что он готовит сейчас? Кто он?.. Людей сотни. Отряд уже насчитывает несколько гарнизонов, разбросанных в десятках хуторов, лесных сторожек... В каком из них Сват?»

Через два часа отряд должен был выступить из лагеря в направлении села Калиште и временно разместиться в нескольких селах, освобожденных от немцев. Морской вызвал в штаб бойца комендантского взвода, весельчака и баяниста Ивана:

— Седлай лошадь и мчи к майору Петрову в Балажи. Отдашь пакет — и назад.

Иван лихо щелкнул каблуками сапог и коротко ответил:

— Есть, командир!..

Связной ускакал.

— Ты о чем писал Петрову? — спросил командира Олевский.

— Грошей он просил... Написал ему, что можем подкинуть, пусть приезжает через недельку...

Отряд выступил четырьмя колоннами. Лагерь опустел. Только в нескольких землянках еще дымились печурки. Здесь оставались больные и охрана лагеря. В штабе спешно укладывали бумаги, упаковывали деньги. Майор Бобров давал последние указания командирам групп, уходившим на задания, предупредил их, что возвращаться следует в села, где будет временно стоять отряд.

В полдень Федотов сообщил, что Ивана все еще нет...

— Странно... — Бобров взглянул на часы. — Связной должен был вернуться минимум час назад... Подождем еще немного...

Но Иван не вернулся и через час. Подозревая недоброе, Бобров приказал послать по его следам пятерку бойцов. Вернулись они под вечер и доложили пренеприятную новость:

— Иван доставил пакет Петрову и сразу же выехал назад... Мы нашли на дороге пристреленную лошадь, на которой он ехал... Видно, она выдохлась и не могла больше идти... Следы Ивана ведут к селу, занятому немцами...

— Понятно, — сумрачно сказал майор. — Выходит, что он сбежал к швабам?

— Выходит так...

— Не может этого быть, морока-сорока! — возмутился Федотов. — Вы не напутали, а?

Ходившие на поиск партизаны еще раз повторили свой доклад.

— Снег там свежий, и следы ясно видны... Прямо в село... Мы было сунулись туда, но вовремя увидели на улицах фрицев... Ушел он к фашистам, это точно...