Николай Логинов - Что было, то было (повести, рассказы)

Василий рассказал, как Настя, укрыв от немцев и выходив его, переправила в лес к партизанам — в небольшой отряд, только что зародившийся, как позже появилась в отряде сама. Была она вдова: муж артиллерийский старшина перед самой войной в автомобильную катастрофу угодил. Поведал Василий и о том, как Настя, раненного, вынесла его на себе по болоту из-под носа фашистов к своим. Рассказывая все это, он не хотел ни оправдать в глазах Ольги себя, ни выгородить как-то Настю. И может, совсем не рассказал бы, если б Ольга сама не вынудила его.

Ольга же в эти минуты вспоминала рассказ тети Паши о двух мужьях неизвестной ей Шуры, пророчество Ирины о второй Васиной семье… Вот и ему, Василию, тоже придется решать трудную задачу: как теперь быть? И ей придется… Вдруг какими-то другими глазами посмотрела она на него и увидела на уставшем, почти незнакомом ей лице мучительную растерянность. Ольга поняла, что нельзя сейчас задавать ему вопрос: «Как нам быть теперь?», чуть не сорвавшийся с языка.

Василий вряд ли догадался, о чем она думает, и, закончив рассказывать, спросил:

— Как же ты разыскала меня?

Ольга обрадовалась, что на какие-то минуты отодвинулся их роковой разговор. Ответила:

— Думаю, Алексей это. Он понимал — не верю я в твою смерть, и сам, видно, стал сомневаться. Наверно, писал куда-то для успокоения своей совести. А узнала, что ты жив, несколько дней назад. Из военкомата пришла бумажка.

— И ты сразу поверила?

— У меня и до этого теплилась в сердце вера, что, может, и жив…

— Обрадовалась хоть?

— Такое нахлынуло…

— Не узнала меня? Трудно, конечно. Годы… Лучше бы их совсем не было, не жить бы… А я тебя сразу узнал. Такая же ты… красивая… — Дернулся нерв на щеке. Василий с трудом отвел взгляд от лица Ольги, перемолчал. — Замуж не вышла? — спросил и искоса поглядел на нее.

Она поняла, что ему нелегко было задать такой вопрос. Ответила просто:

— Нет, Вася, не вышла.

— Что же ты? Молодая ведь…

— Трудно это.

— А я какой богатый вдруг стал! — Он деланно усмехнулся. — Две жены, два сына. — И более нежно добавил: — Два Сашки.

— А она знала, что я у тебя есть… что ты женатый?

— Я не таил… Слить бы всех вас вместе, каждую двойку — жен, сыновей…

— Не слить, Вася, — сказала и подумала: «А как же мне-то поступить? Звать его с собой на Север? Остаться с ним здесь, в Минске?» Что-то очень мешало и тому и другому. Новая семья Василия? Конечно да. И еще что-то не менее важное. Ольга не хотела признаваться себе в этом, но не признаться было трудно: это что-то — ее Виктор. Она так и подумала: «Мой Виктор». От сравнения ли Василия с Виктором, которое происходило где-то подсознательно, невольно, параллельно с разговором о другом (она уже поймала себя на этом), или оттого, что Василий завел новую семью, Виктор теперь стал для Ольги ближе, дороже, роднее. И поэтому она знала, что, когда ей придется отвечать на вопрос Василия: «Как нам быть теперь?» — а вопрос такой пускай он сам задаст рано или поздно, — она ответит разумно, не обидит ни Василия, ни его Настю.

Будет больно самой. Наверно, очень больно. Хотя боль эту и не сравнить со всем тем, что передумано, пережито, выстрадано, и все же боль эта может сделать ее несчастней. Оборвутся все надежды… Так она, сама не заметив, убедила себя, что их жизнь, ее и Василия, уже не соединима в одну, общую.

Василий, похоже, понял, о чем она думала, и тихо, боясь ответа ее, спросил:

— Как же теперь, Оля, быть нам? Ты уж решай. Твое право.

Она ответила сразу:

— Что ж тут решать? Жизнь без нас распорядилась нами.

Ждал ли он не таких, других ее слов или не понял ее мысль — почему же он молчит? Ему тяжко?

И вдруг она сама себе показалась противной — до чего бездумно ответила Василию! Вряд ли он за минуту до этого представлял, что она скажет такие ледящие слова.

Ольга начала корить себя: почему она так легко уступила мужа другой, отнявшей его у семьи? А сын? Он же не маленький. Он, может, совсем не такой бесчувственный, как его мать, и будет биться за право на отца… Не так, неладно вышло… «Но ты-то хоть не молчи! — в душе крикнула она Василию. — Скажи что-нибудь!»

И он сказал:

— Оля, родная… Значит, для того мы с тобой и искали друг друга… для того и встретились сегодня… чтобы снова разлучиться?.. На всю жизнь разлучиться…

Самые обидные, самые злые слова не ударили бы ее так в сердце, как эти, как взгляд его с печальным укором. И она, отчаявшись, заговорила резко:

— Искали, да плохо, Васенька! Ты меня спрашивал, теперь я тебя спрошу. Мы виноваты, что так все вышло?! Ты виноват?! Виновата я?! Кого винить? Кого судить?.. Ладно мы-то. А дети?..