Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1

От навалившейся досады я тоже выругался. Военной тайной теперь здесь и не пахло. Скоро все начальнички узнают про наш подземный склад и от желающих его проверить теперь отбоя не будет…

Командир роты также переживал именно об этом:

— Жалко! В случае необходимости была бы у нас ротная заначка…

— Да… — подтвердил я. — Но… Можно и в другом месте её соорудить!

— Где? В палатке? Вопрошал командир.

— Мы же с тобой как-то обдумывали построить бунгало! — напомнил я. — Помнишь? Ну, чтобы у командира роты имелась отдельная комната, и кубрик для командиров групп… Топиться будет одной печкой. И всё под твоим контролем. Вот на пепелище командирской палатки и можно это бунгало строить…

Александр Иванович задумался, просчитывая в уме все трудозатраты и возможный эффект.

— Русин! Сколько, ты говоришь, там блоков осталось? — обратился он к стоявшим неподалёку военным строителям.

— Ну… — помялся в нерешительности контрактник. — Я точно не знаю.

— Да не бойся! Это другие будут строить. Вы свою работу сделали! И очень хорошо…

Эти слова командира роты заметно приободрили старшего строителя. Так что он ответил нам быстро и откровенно…

— Там ещё на один Урал хватит. Это уже подготовленные блоки. Ну, и в кладке ещё столько же наберётся. Только их выковыривать надо.

Майор Пуданов обрадовался и сразу же принял соответствующее решение.

— Отлично! Сейчас я договорюсь насчёт второго рейса! Надо будет все готовые блоки сюда привезти! — с азартом произнёс Пуданов. — Сколько людей надо на их погрузку?

Последний его вопрос ещё больше обрадовал контрактников. Возиться с тяжёлыми глыбами им уже надоело.

— Хватит четырёх! Двое в кузове принимают и двое подают с земли!

— Хорошо! Возьмите их из третьей палатки! — распорядился ротный. — Давайте побыстрей, а то стемнеет…

При таком развитии обстановки я никак не смог удержаться от соблазна «урвать кое-что» и для своей группы.

— Мы тоже поедем! — сказал я. — Нам нужны чугунные колосники и верхняя плита с кольцами… Мы в палатке другую печку сделаем… А то эти буржуйки много дров жрут…

Командир не возражал и я пошёл к своей группе. Вообще-то старшим машины был прапорщик Меркулов, но мне так не хотелось просить его о чём-либо. Я с Бычковым и двумя-тремя разведчиками преспокойно разместимся на бронетранспортёре охраны и уже на месте сами найдём что нам нужно…

Через тридцать минут мы уже прибыли в заброшенный дачный кооператив. Четверо фазанов стали загружать кузов известняковыми блоками, выдирая их из основания внушительной кучи. Я с двумя бойцами и Бычков с одним пошли осматривать местные достопримечательности.

За несколько месяцев до первых набегов «ханкалинских варваров» эти дачи подверглись массированному артиллерийскому обстрелу. Некоторые домики сгорели полностью или частично. Об этом свидетельствовали пепелища и чёрные следы копоти над оконными проёмами… Какая-то часть строений оказалась разрушенной в результате прямых попаданий снарядов и теперь чудом сохранившиеся стены с остатками крыш поочерёдно демонстрировали нам сквозь огромные проломы своё убогое внутреннее сиротство. В одном таком крепком кирпичном доме боковая стена была как будто отрезана острым ножом от всего здания и теперь стало возможным рассматривать содержимое комнат прямо с улицы. Остатки белого абажура с цветочками, пыльные обрывки занавесок, пожелтевшие фотографии артистов да разорванный настенный календарь за тысяча девятьсот уже неизвестно какой год… И на полу мусор, хлам, тряпьё и прочие останки когда-то мирной жизни этого дома…

Мне даже показалось, что полностью разрушенные дачи и то выглядят не так грустно. Огромные кучи битого кирпича вперемешку с обломками шифера, кусками деревянных балок и оконных рам, с торчащими в разные стороны металлическими трубами или уголками… Все эти развалины казались одинаковыми и отличались только размерами… И сейчас эти останки жилых домов представляли собой обычный строительный мусор… Только и всего…

Это год назад здесь текла вполне мирная жизнь: работали на участках люди, собирали урожай и закатывали его в стеклянные банки, затем укладывали на полки эти соленья, варенья да маринады, готовили пищу на крохотных кухнях и отдыхали на старенькой мебели… Но мирной жизни вскоре пришёл конец… Сперва эти дома были разрушены безжалостным и главное бессмысленным огнём артиллерии, а затем они оказались разграбленными военными и гражданскими мародёрами…