Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1

— Да ничего я никому не приказывал! — объяснял я майору Пуданову. — Там в БТРе водила был какой-то психанутый… Крутанул руль вправо и всё! Понеслась душа по кочкам в рай! Только скрежет стоял! Ну, чеченец ещё что-то орал.

Однако Александр Иванович уже знал очень многое.

— Связисты говорят, что их водила Сказка вообще столкнул этот «Жигуль» с дороги. Он так и пошёл кувыркаться! Это правда?

Военный водитель боевого Урала был третьим очевидцем, причём, не менее красноречивым.

— Брехня! — сказал я, небрежно махнув рукой. — Этот Сказка конечно же столкнул бы «шестёрку» под откос… Но чеченец сам нажал на газ и поэтому полетел вниз. Если б он так не сделал, то этот Сказочник попросту переехал бы его машину своим Уралом.

— А дерево? — уточнял мой ротный. — Почему он его не объехал? Может быть этот чечен уже?..

— Спроси у Молоканова! — отвечал ему я. — Он сидел на втором БТРе и тоже всё видел!

Но мой здоровяк-контрактник никому ничего про этот случай не говорил. Наверное по причине своей серьёзности и неболтливости.

— Да-а… — проворчал Пуданов. — Дела-а…

Подсев ко мне на ужине командир второй роты уточнил у меня номер БТРа и ничему не удивился.

— А он у меня малость контуженный… Прошлой зимой его бронетранспортёр подбили из гранатомёта… Еле живой остался… Люк открытый был… У него таких машин знаешь сколько?!

— Но ведь доиграется когда-нибудь! — произнёс я. — Раз на раз не приходится…

— А ему по фигу всё… — махнул рукой ротный — 2. — Летом по Грозному кто-то из пехоты ездил на танке с тралом. По вечерам выезжал и под утро возвращался… Столько машин тут передавил… Долго это было… Потом перестал…

Ну, что ж… Как говорят французы — «се ля ви», что в нашем военно-референтном переводе означает «Такова уж наша армейская жизнь»…

Как бы то ни было, но работа шла… Пусть медленно, да и ладно…

Как мы заранее и предполагали, то есть как мы ещё накануне выдали свой аналитический прогноз… Так оно и случилось. На следующий день капитан Вовк не объявился в нашей первой роте ни до развода, ни после него, ни до обеда, ни во всё оставшееся время. Так что разгребать все результаты замполитовского словоблудия пришлось командиру роты и мне.

Вовк поработал своим длиннющим языком, что называется на полную катушку. Поэтому взбаламученное им море людских страстей продолжало бурлить, шуметь и биться своими волнами. Причём, теперь в этих мутных водах барахтались не только дембеля, но и многие контрактники, а также один ужасно расхрабрившийся фАзан. Потому-то наше ротное море чуть ли не штормило и регулярно набегающие волны бились о нас с утроенной силой.

Однако две одинокие скалы по-прежнему стояли на своём законном месте, демонстрируя всему остальному миру всё своё спокойствие и настоящую непоколебимость. А море всё шумело и бурлило. Затем скала побольше заглянула в расписание занятий и тут же возвестила своим громким голосом о необходимости совершения марш-броска на три километра. Скала поменьше послушно взяла под козырёк и через пятнадцать минут ринулась вперёд, подавая собой достойный пример и увлекая при этом за собой всё подразделение. Ведь это ускоренное пересечение местности было запланировано в ротном расписании и мы все сейчас находились в одинаковых условиях. У каждого военнослужащего было своё штатное вооружение, дополненное для пущей наглядности рюкзаком десантника, общевойсковым противогазом и малой сапёрной лопаткой. Причём, я бежал не с лёгким Винторезом, а с автоматом Калашникова АКС-74.

Минут через пятнадцать-двадцать всё успокоилось. Первыми к финишу прибежали сержант Бычков, за ним ещё один контрактник, потом двое дембелей и парочка фАзанов. Ну, и в боевом замыкании был командир первой группы. Причём, вся наша семёрка финишировала на оценку «отлично»! Около полутора десятка военнослужащих с трудом заработали твёрдые «четвёрки», тогда как остальная часть подразделения прибежала на «слабенькие тройки» и «крепенькие двойки». Но и это были далеко не все результаты!.. Самые последние «бегуны» добрались до финишной черты с пеной на губах и сразу же свернули с бетонки в сторону, где уже отдыхали более быстроногие их друзья-товарищи.

Этот марш-бросок мы бежали по взлётке аэродрома, то есть на всеобщем обозрении не только нашего батальона, но и других военнослужащих из соседних частей. И всё же самым решающим фактором здесь было то, что в непосредственной близости к бетонке стояли домики комбата Сухова и его заместителя Каменнюки. Правда, мимо них мы пробегали в-аккурат посерёдке своего марша туда и нашего же броска обратно. Ещё в самом начале занятия я предложил командиру роты сделать старт и финиш как раз напротив домика комбата, однако майор Пуданов решил не рисковать попусту.