Ну, и напоследок нас поджидал ещё один «сюрприз». Когда в столовой стало посвободней, в дальнем её углу мы увидели сидящего за своим персональным столиком командира 166-ой бригады, поедающего свой завтрак с нескрываемым раздражением… Может быть потому, что пищу ему подносил тот плюгавый прапор… По-лакейски услужливый… С гнилыми зубами… И смердящим зевом… Причин этого раздражения комбрига мы так и не узнали…
Не сговариваясь, мы наспех закончили свою возню с ложками да вилками… Лишь один, самый неприхотливый и весьма непритязательный из нас, остался доедать свою законную порцию… Но и он быстро догнал нас на полпути к палатке…
— Уф-ф! И куда вы так ломанулись?!.. Подумаешь…
— Два пидара в одном месте?! Так что ли?!
— Ну-у…
— Хер гну!.. И два трупа!.. Напоказ!
— Ну-у… Чего вы так раскипятились?!.. Жизнь сейчас пошла такая!
— Педерастическая?!.. Это да!..
— Нормальные и правильные мужики погибают… А эти суки живые ходят!
— Ну, ладно-ладно! Закончили!.. Не при бойцах же!
Практически нейтральной оказалась для нас новость, которую принёс следом за нами в палатку капитан Скрёхин. Он только что «прокачал» связь с командованием нашего батальона и теперь мог сообщить нам последние директивы из Центра…
— «Налёт Старые Новые Атаги запрещаем тэчека Работайте собственному усмотрению районе поиска тэчека!»
Сначала майор Пуданов перечёл это секретное сообщение, отправленное нам для экономии в телеграфном стиле. Затем с ним ознакомился и я. Ведь капитан Скрёхин при зачитывании этого текста с бумажки мог запросто что-то упустить. А личное ознакомление командира разведгруппы с адресованной ему шифрограммой имеет гораздо важное значение, чем громогласно-публичное озвучивание этих двух коротких совсекретных строчек долговязым связистским капитаном… Как оказалось, мало что понимающим в нашей спецназовской жизни. Ведь он совершенно не умеет читать между строк! Тогда как я очень многое понял и уяснил лично для себя…
Итак… Первая фраза звучала приблизительно так… «Налёт на Старые Атаги или Новые Атаги запрещаем». На первый взгляд вроде бы и всё! Но при более пристальном изучении, да ещё и в дословном дешифровании эта фраза означала следующее… «Налёт»… Чего-о?!.. Какой-такой налёт?! Так и сяк вашу мать! Я вам такой налёт устрою, что вам самим мало не покажется! Растудить вашу в качель!.. Устроили там боевые соревнования групп! С пехотной разведкой решили потягаться?!.. Так и сяк, да разэдак!.. Вас отправили засады ставить, вот и занимайтесь этими засадами! Умники хреновы… «Старые Атаги»… Что-о-о!.. Совсем охренели?! Да вы понимаете, что эти растреклятые Старые Атаги находятся прямо на магистральной дороге, по которой сейчас снабжаются наши войска в Аргунском ущелье? Понимаете или нет? И в случае активизации боевых действий в этом селе нашему командованию придётся создавать дополнительную войсковую группировку для полнейшей нейтрализации всех, повторяю, всех очагов сопротивления!.. С привлечением авиационных соединений и артиллерийских частей! А международные правозащитные организации!.. Вы о них подумали?.. «Новые Атаги»… Это уже полегче, но тем не менее… Новые и Старые Атаги — это то же самое. Только в профиль!.. смотрите предыдущий пункт… «Запрещаем».. Думаю… Комментарии излишни!.. Да и окончание во множественном числе красноречиво доказывает то, что не только комбат Сухов, но и всё командование нашего славного батальона, мягко говоря, не одобряют эту нашу затею…
Вторая секретная фраза более миролюбива, но тоже переполнена жёсткой конкретикой… Звучит она так: «Работайте по собственному усмотрению в районе поиска». Буквальный и дословный перевод привносит нам более широкий смысл этой лаконичной строчки… Во-первых… «Работайте» подразумевает под собой то самое изначальное значение этого глагола… То есть выполнять работу! А не х-х… хоботом груши околачивать! И не ходить, как неприкаянные вокруг да около этих самых Атагов! «По собственному» — это значит не слушать никого со стороны! И посылать всех желающих нами порулить в пешее эротическое путешествие… Причём очень даже долгое и длинное! «Усмотрению»! Объясняем специально для военных: Вот вышли вы в чисто поле, узрели в нём злодейски настроенных боевичков… Вот и делайте с ними всё что захотите! Вы их первыми обнаружили, значит вам и решать… И остаётся лишь словосочетание «в районе поиска»… Уж это проще пареной репы! Вот нарисовали мы вам на карте красное яйцо, то есть красивенький такой овал, вот именно внутри него и гарцуйте! Понятно вам?.. И чтоб никуда более! Ни вправо, ни влево, ни на север, ни на юг… Вот только в горы-то и не хватало…
Читать дальше
Однако, считаю, что автор излагает свои воспоминания, пропущенные через призму своего отношения к окружающим и личных оценок молодого старшего лейтенанта - командира разведгруппы специального назначения.
Много деталей не соответствующих действительности. Например, описание сопровождения колонны и последующей за этим гибели начальника разведки 166-й бригады не является достоверным. Каким образом разведотряд СпН был привлечен к сопровождению колонны, на каком основании привлечён и в связи с чем погиб майор - НР 166-й бригады, его радист и как капитан - помощник начальника НР получил множественные осколочные ранения от взорвавшегося выстрела из подствольного гранотомета, попавшего ему в разгрузку, описано совершенно не так как было на самом деле.
Думается, правды ради, можно сказать, что и роль начальника ОРО отряда Стаса Харина и его участие в мероприятиях с моей точки зрения сильно принижена. В том числе и в засаде на дороге, где "забили" водовозку с чеченским милиционером. Действия Стаса и все происходящее там я видел собственными глазами, хотя в книге это отрицается. Кстати, "броню" тогда мы оставили в поле, а не на блокпосту. Она была постоянно на связи и могла в любой момент подскочить к месту засады.
Радисты-разведчики в ходе выполнения задания входят в состав РГСпН и соответствующие документы оформляются в оперативном деле. Но автор считает, что за радистов командир группы не отвечает. Что в корне не правильно с любой стороны.
Несколько раз упоминается, что капитан Скрехин приносил и озвучивал расшифрованные радиограммы от Центра, хотя для этого ему бы необходимо было иметь шифроблокнот на выдаче как минимум, который однако штатно на задание получает как правило командир РГСпН. На практике капитан Скрехин мог, в отдельно взятом случае, так же получить шифроблокнот и взять на себя шифровку и расшифровку всего радиообмена разведотряда с Центром, если бы он подольше прослужил в 173-м и чувствовал себя посвободнее. А он прибыл на новое место службы только за несколько дней убытия на "боевые" в составе РОСпН. Кроме того содержание разведданных при шифровке все равно бы определялось в радиограмме командиром разведотряда СпН, а не капитаном Скрехиным.
Это не исчерпывающий список того, что не согласуется с моей памятью, а значит вполне вероятно, что и с памятью других участников описанного. Что можно списать наверное на давность и на то, что человеческая память у всех работает по разному.
Но в целом, повторюсь, для посторонних людей книга верно воспроизводит некоторые особенности работы подразделения спецназначения ГРУ во время первой чеченской войны.