К слову сказать… Один униженный и оскорблённый офицер смог добраться в людской толчее до Михал Сергеича, как обычно разглагольствующего о скором светлом будущем… Но бывший кадровый военный уже на своём личном опыте убедился в дьявольской лживости этих рассуждений… Невзирая на многочисленную охрану Президента Горбачёва, офицер врезал обломком кирпича по проклятой отметине на лбу продажного политикана… Отчаянного смельчака тут же схватили, затем долго допрашивали… Ответ был простым и очень внятным… Была любимая работа, хорошая зарплата, нормальное жильё и благополучная семья… И всё это рухнуло в одночасье… В связи с сокращением вооружённых сил… И в итоге зрелый и полноценный мужчина остался один… Без работы, жилья и семьи!
А ведь таких униженных и оскорблённых по всей стране было сотни тысяч… Но не всем удалось прорваться сквозь кольца охраны… А жаль… Хороший был бы урок безответственным властителям… Ведь за предательство своего же народа всегда придётся расплачиваться… Если не им самим, то уж их детям да внукам… Поскольку всё то огромное зло, которое они причинили простым россиянам, обязательно вернётся в первоисточник… Но уже помноженное на страдания и горе миллионов и миллионов… А потому это вселенское зло ляжет не только на продажного политика, но и на всех его потомков…
«О-ох-х… Дай им всем Бог здоровья!»
Так я думал уже на высоте в шесть тысяч метров… Наш самолёт уже несколько часов подряд утюжил чеченское небо… И мне казалось, что конца этому барражированию не будет никогда…
А ведь так хорошо сегодня всё начиналось! Ранним утром мы уже стояли на Ханкалинском аэродроме, в ожидании попутного борта на Большую Землю… В десять часов вертушка-восьмёрка доставила нас на Моздокский аэродром… Но здесь-то нас и поджидала засада… В Ростов на-Дону не летело ни одного воздушно-транспортного средства… Только военный авиафоторазведчик Ил-18, да и то на обратном пути… Мы вздохнули и согласились… И вот уже четвёртый час самолёт облетал параллельными курсами одни и те же чеченские горы… Борттехник вставлял в фотоаппаратуру очередную кассету с плёнкой… И процесс повторялся… Фокус объектива был очень специфичен, то есть крайне узок… За счёт чего и получалось максимально точное изображение. А фоторазведчикам следовало подвергнуть съёмке каждый квадратный метр горной поверхности…
У меня в сумке хоть и была одна коробка сухпая, предусмотрительно захваченного на всякий случай, но есть не хотелось абсолютно… Нас и так уже подташнивало от этой воздушной болтанки…
«Ну, когда же это всё закончится?!.. А-а-а?.. Ну, сколько можно так издеваться над людьми?!..»
Хоть мы и находились в очень неприятных условиях воздушной тряски… Эти вопросы относились к нам менее всего… Вернее, в самой малой его толике… Поскольку наш длительный полёт рано или поздно, но всё же должен был закончиться приземлением на долгожданном Ростовском аэродроме… А вот со всеми офицерами Российской Армии, да и с нами в их числе, такой чёткой определённости не наблюдалось…
Временное наше правительство, как и их предшественники, относятся к офицерам крайне подозрительно и очень настороженно… Чего-то сильно опасаясь… Поэтому и боевые части сокращаются до нуля, И военные училища закрываются повсеместно, и на смену устаревшей технике не закупают современные боевые машины, и жильё для военнослужащих строится в небольших количествах, и заработные платы оставляют желать гораздо лучшего, и немногочисленные социальные льготы тают с каждым годом… Под громогласными лживыми лозунгами делается втайне всё, чтобы честные и порядочные офицеры окончательно разочаровались в дальнейшей целесообразности своей службы в Вооружённых Силах и бесповоротно разуверились в справедливом отношении к себе со стороны государства… И слушатели военных академий, уже будучи зрелыми офицерами, вынуждены по ночам разгружать вагоны на станции Москва-Товарная или же охранять до утра многочисленные бары, рестораны, дискотеки… В которых вовсю веселится «золотая молодёжь» столицы да прочно закрепившиеся у нас «южные гости»… И товарищи капитаны, майоры да подполковники своими собственными глазами наблюдают за тем, как в казино за несколько часов бездумно просаживаются такие огромные деньги, которые они заработали бы лишь за десятки лет верной своей службы Государству Российскому…
И ЭТА ВОПИЮЩАЯ НЕСПРАВЕДЛИВОСТь вполне закономерна с любой точки зрения… Как с Западной, стремящейся окончательно развалить Россию на раздробленные «субъекты международного права»… Так и с Южной, уже привыкшей считать всех нас своими послушными холуями… Даже с Восточной, алчно взирающей сквозь щёлочки-глазки на беззащитные просторы Сибири и Приморья… А тем более с Кремлёвских холмов, уже открыто распродающих все наши национальные богатства…
Читать дальше
Однако, считаю, что автор излагает свои воспоминания, пропущенные через призму своего отношения к окружающим и личных оценок молодого старшего лейтенанта - командира разведгруппы специального назначения.
Много деталей не соответствующих действительности. Например, описание сопровождения колонны и последующей за этим гибели начальника разведки 166-й бригады не является достоверным. Каким образом разведотряд СпН был привлечен к сопровождению колонны, на каком основании привлечён и в связи с чем погиб майор - НР 166-й бригады, его радист и как капитан - помощник начальника НР получил множественные осколочные ранения от взорвавшегося выстрела из подствольного гранотомета, попавшего ему в разгрузку, описано совершенно не так как было на самом деле.
Думается, правды ради, можно сказать, что и роль начальника ОРО отряда Стаса Харина и его участие в мероприятиях с моей точки зрения сильно принижена. В том числе и в засаде на дороге, где "забили" водовозку с чеченским милиционером. Действия Стаса и все происходящее там я видел собственными глазами, хотя в книге это отрицается. Кстати, "броню" тогда мы оставили в поле, а не на блокпосту. Она была постоянно на связи и могла в любой момент подскочить к месту засады.
Радисты-разведчики в ходе выполнения задания входят в состав РГСпН и соответствующие документы оформляются в оперативном деле. Но автор считает, что за радистов командир группы не отвечает. Что в корне не правильно с любой стороны.
Несколько раз упоминается, что капитан Скрехин приносил и озвучивал расшифрованные радиограммы от Центра, хотя для этого ему бы необходимо было иметь шифроблокнот на выдаче как минимум, который однако штатно на задание получает как правило командир РГСпН. На практике капитан Скрехин мог, в отдельно взятом случае, так же получить шифроблокнот и взять на себя шифровку и расшифровку всего радиообмена разведотряда с Центром, если бы он подольше прослужил в 173-м и чувствовал себя посвободнее. А он прибыл на новое место службы только за несколько дней убытия на "боевые" в составе РОСпН. Кроме того содержание разведданных при шифровке все равно бы определялось в радиограмме командиром разведотряда СпН, а не капитаном Скрехиным.
Это не исчерпывающий список того, что не согласуется с моей памятью, а значит вполне вероятно, что и с памятью других участников описанного. Что можно списать наверное на давность и на то, что человеческая память у всех работает по разному.
Но в целом, повторюсь, для посторонних людей книга верно воспроизводит некоторые особенности работы подразделения спецназначения ГРУ во время первой чеченской войны.