Алексей Садиленко - Мстители

Вместе с Буровым и Аней должны были идти еще шестеро подрывников, которые только что окончили «академию».

Минеры бережно разложили по карманам готовые зажигательные трубки, и, проверив оружие, стали ждать сигнала к выходу.

Аня сидела под деревом, обняв руками колени и откинув голову. Она смотрела на звезды и думала: «Где-то теперь родные! Ведь эти звезды, наверное, сейчас видят и отец с матерью, и, может, брат Женька! Что они сейчас делают? Думают ли о ней? И как думают? Может быть, уже оплакивают ее как убитую и говорят о ней лишь в прошедшем времени? Как же им должно быть тяжело… Конечно же, тяжелее, чем мне! Конечно…»

Дважды запрашивала Аня штаб фронта, просила разыскать и сообщить ей адреса родных, и дважды ответы кончались одинаково:

«…пока адреса не установлены».

«Где же вы? Мама, папа, Женька! Где?»

В полночь соединение побатальонно вышло на задание.

На подходе к железной дороге каждую колонну встретили свои разведчики и проводники из местных партизан. Сразу же, не задерживаясь, разбившись на заранее составленные группы, отряды разошлись по своим участкам. Часа в три ночи группа, с которой была Аня, вышла на исходную позицию. Девушка чувствовала необычный подъем: так много людей еще никогда не выходило на операцию одновременно!

Аня не знала, что в операции «Рельсовая война» участвовало не только федоровское соединение черниговских партизан, но все без исключения партизанские соединения, бригады и отдельные отряды.

В эту ночь одновременно на заранее намеченные участки железных дорог вышли партизаны Украины и Белоруссии, Прибалтийских республик и оккупированных областей России. Вместе с ними поднялись и жители всех близлежащих сел и хуторов — десятки, сотни тысяч людей.

Час действий приближался. Там и здесь вдоль всей железной дороги вспыхнула перестрелка. В одних местах она быстро прекратилась. Кое-где, наоборот, разгоралась все сильнее. Раздались взрывы гранат. Это штурмующие группы сбивали охрану.

Но вот все стихло. Взвились сигнальные ракеты, и подрывники ринулись к рельсам.

Скорей, скорей на насыпь! Топот ног, тяжелое дыхание, приглушенные голоса…

Аня и Буров вскочили одновременно и устремились вдоль полотна. Вторая пара минеров побежала в противоположную сторону.

Движения у Ани были точны: наклон над шашкой, одна рука прикладывала к срезу бикфордова шнура головку спички, другая чиркала «теркой». Слабо вспыхивал голубой огонек, раздавалось знакомое шипение зажигательной трубки, а ноги уже несли дальше и рука лихорадочно скользила по рельсу, нащупывая следующую толовую шашку. Рядом, слева, бежал Володя и поджигал заряды на своей нитке рельсов.

Пот заливал глаза, дыхание прерывалось, не хватало воздуха — очень тяжело бежать все время согнувшись, но медлить нельзя ни секунды: сзади уже загрохотали первые взрывы. И где-то далеко-далеко впереди то и дело стали мелькать отблески пламени — там тоже действовали партизаны.

Жадно хватая ртом воздух, Аня бежала не останавливаясь и поджигала трубку за трубкой. Она уже ничего не слышала, руки ее действовали почти автоматически.

— Стой! Всё! — резкий окрик остановил Аню, она перевела дыхание и вместе с поджидавшим ее и Бурова партизаном скатилась с насыпи. А сменная пара минеров устремилась к следующей серии зарядов.

Отбежав в безопасное место, Аня и Володя в изнеможении свалились на землю. Они лежали и слушали, как там и тут гремели взрывы, сливаясь в сплошной грозовой рокот.

— Вот это дали! — восхищенно сказал Буров. Он стоял на коленях и поворачивал голову то вправо, то влево.

Аня слушала, как властно и могуче грохотали дальние и ближние взрывы, и пыталась представить себе тот страх, ту панику, которые охватили врагов.

Только сейчас партизаны начали догадываться о размахе грандиозной операции, в которой им довелось участвовать. Позднее они узнали цифру: 42 тысячи штук рельсов было подорвано в ту памятную ночь на 3 августа 1943 года.

Когда взрывы прекратились, все отчетливо услыхали беспорядочную, нервную стрельбу в районе железнодорожных станций, где партизан вовсе и не было.

— Испугались, сучьи дети! — Буров выпрямился и стиснул кулаки. — Это вам не сорок первый год! — И рассмеялся. — Ну-ну, палите, палите! Оно, гляди, вам не так страшно будет! Утром поймете, какой подарочек вам преподнесли партизаны!

Утро уже наступало.

«Рельсовая война»… О ней долго не уставали говорить в партизанских отрядах. А тут еще необычная новость: одна белорусская бригада, не имея взрывчатки, заменила заряды… волами. Да-да, самыми обыкновенными волами!