Николай Сташек - Через все испытания

— Задача ясна, товарищ командующий.

— Это еще не задача. Ее получишь несколько позже. Хотелось немного сориентировать.

По пути в дивизию Горновой прикидывал объем и последовательность работ, задачи подчиненным и сроки исполнения. Надо сейчас же запустить машину, привлечь личный состав к подготовке наступления. В то время, когда роты и батареи будут совершенствовать исходные позиции в соответствии с предполагаемым боевым порядком в наступлении, а батальоны и полки — проводить учения с подразделениями, ремонтники займутся восстановлением вооружения, техники. Следует обратить внимание на накопление боеприпасов. Этим, как и подготовкой командного состава, займусь сам. И конечно же львиную долю сил и времени следует отдать моральной подготовке личного состава.

На командном пункте Горнового первым встретил начальник политотдела.

— Стало быть, двинем вперед? — спросил он.

— Не сейчас. Командарм не сказал, когда начнется наступление, но, сам понимаешь, на этих рубежах война не закончится.

— Конечно! Будем наступать. Особо надо подумать о морально-психологической подготовке людей. Думаю в ближайшие дни провести собрание партийного актива, поставить задачи коммунистам. Пусть работают целеустремленно, чтобы высоким был наступательный порыв. И чтобы каждый знал: советскому бойцу чуждо чувство мести. Он — освободитель. В нем горит ненависть к фашизму, а не к народу.

К наступлению готовились более четырех месяцев. Переезжая из полка в полк, не пропуская ни одного занятия по подготовке батальонов к штурму укрепленных позиций, Горновой успевал и на занятия с командным составом, не оставляя в покое даже тыловиков. Участвовал в партийных собраниях, выступал с докладами на собраниях комсомольского актива, на слетах снайперов, орудийных расчетов, разведчиков, шел в окопы, беседовал с бойцами. Только с Люсей, по ходатайству еще бывшего комдива генерала Костылева переведенной в медсанбат, встречался редко.

— Соскучилась? — спросил он как-то после продолжительной разлуки.

— Еще бы! Но я знаю, как ты занят. И еще знаю, что до Победы — один шаг. Тогда мы будем неразлучны.

— Труден этот шаг, хоть и последний.

После завершения Висло-Одерской операции дивизия получила двухмесячную передышку. А 16 апреля перед рассветом, глядя на пожелтевший циферблат тяжелых карманных часов, тех самых, которые когда-то принес от умиравшего отца раненый конник, комдив подал сигнал атаки своим полкам, изготовившимся для броска на Берлин.

В тесном взаимодействии с другими соединениями дивизия Горнового при освещении мощных зенитных прожекторов сделала первый рывок на полтора-два километра, не встретив серьезного сопротивления. Однако, опомнившись от потрясения, гитлеровцы стали огрызаться.

Не отрываясь от стереотрубы, Горновой отдавал распоряжения артиллеристам о переносе огня на участки, где противник наиболее упорно сопротивлялся, связывался с командирами частей и, ставя им дополнительные задачи, старался помогать в их выполнении, требовал, чтобы и штабники поддерживали непрерывную связь с соседями. И хотя снижение темпа атаки удручало, Горновой держал себя в руках, не допуская нервозности.

Вскоре дивизия сломила сопротивление врага на одном из участков, темп продвижения возрос, но не надолго. Во второй половине дня полки уперлись в новую сильно укрепленную позицию. Бои приняли ожесточенный характер и не прекращались ни днем ни ночью около трех суток. К исходу четвертого дня наступления наиболее мощный оборонительный рубеж — одерский — пал. Еще двое суток упорных боев, и передовые батальоны дивизии ворвались в пригород Берлина — Эркнер. Через час там был и комдив.

Сообщив командарму о захвате первых городских кварталов, Горновой услышал:

— Хорошо, докладываешь первым.

— Стараемся, товарищ командующий.

— Прижимайся к танкистам. Они проложат дорогу огнем. Где можно — обходи. Больше ударов с тыла. В городе тоже надо маневрировать по улицам, переулкам, паркам, скверам и даже под землей. Понял?

— Слушаюсь, товарищ командующий. Выслал вперед штурмовые группы, всю артиллерию тяну на прямую паводку.

Горновой двигался со своим НП за передовыми подразделениями, оказывая им помощь массированным огнем, а нередко и советами.

О выполнении боевой задачи комдив доложил командарму в пятнадцать часов 2 мая, после встречи с дивизией соседней армии южнее рейхстага и прекращения вражеского сопротивления.