Александр Авраменко - Ни шагу назад!

— Что у него там?

— Фугаска, похоже. Двадцать пять кило. Не меньше…

— А топлива?

— Ещё минут на десять.

— Освободить полосу, приготовить средства тушения огня, санитаров.

— Всё готово, товарищ командир полка…

— Передавай, пусть садиться! И немедленно! Иначе гробанётся!

— Слушаюсь!..

Повинуясь командам с земли, штурмовик развернулся, начал снижение… Лобовая проекция машины быстро вырастала в поле зрения. Ниже… Ещё ниже… Шасси пошли вниз. Стала на место левая стойка, правая…

— Закрылки, закрылки полностью, балда!

Словно услышав, они вышли до отказа. Штурмовик не то, что садился, он словно бы подкрадывался к земле. Медленно-медленно, очень аккуратно…

— Есть, касание!!!

Все замерли, ожидая, что сейчас сверхчувствительный взрыватель бомбы разнесёт в клочья краснозвёздую машину, но произошло чудо: подрагивая концами плоскостей «Ильюшин» катился по полю. Тому самому, которое последние полчаса, пока самолёт кружил в воздухе, выглаживали до зеркальной ровности всеми волокушами, имеющимися в БАО…

— Сел… Сел! СЕЛ!!!

— Не подходить! Не подходить! Только сапёры и санитары!

…Аккуратно, на руках вытащили раненого стрелка, передали его дожидающимся с носилками у крыла медикам. Помогли вылезти и молоденькому двадцатилетнему сержанту с чёрными ресницами. Затем старшина оружейников очень аккуратно вывинтил взрыватель из бомбы и самолет отбуксировали в сторону, где извлечением фугаски из плоскости занялись срочно вызванные командиром полка сапёры… Все ждали. Наконец командир прибывших минёров, средних лет старший лейтенант, отошёл от машины и помахал рукой, давая знак, что всё в порядке…

— Бомба с песком была! Представляете? Песок вместо тротила! Антифашисты постарались! Или подпольщики!..

Все радовались, но в сторону сержанта Егорова старались не смотреть: когда-то смуглый брюнет, сейчас он был абсолютно седой…

Утром полк строят по тревоге. Личный состав полностью, кроме дежурных и лежащих в госпитале стоит шеренгой на плацу, прямо вдоль взлётно-посадочной полосы. начальство бродит вдоль шеренги и молчит, но команды расходиться не даёт. Все явно нервничают. То и дело в сторону летят окурки, рассыпаются в полумраке декабрьского утра яркими искрами при ударе о землю. Наконец в наступающей синеве рассвета невдалеке сверкают синие огоньки маскировочных фар. Кто-то едет… У Владимира всё внутри сжалось в недобром предчувствии. Уж больно это напоминало тот проклятый осенний день. Заныл старый шрам, уже почти незаметный под волосами. Между тем можно стало разобрать, что идут две грузовые машины и легковушка… Часовые на границе части. видимо предупреждённые заранее, подняли шлагбаум, пропуская транспорт. Автомобили въехали на полосу и остановились возле Медведева и начальника штаба. Из «эмки» вылез майор с эмблемами госбезопасности, отдал честь. Столяров облегчённо вздохнул, немного отпустило… Командиры быстро о чём-то переговорили, затем «малиновые петлицы» вышли вперёд.

— Здравствуйте товарищи!

Строй нестройно рявкнул в ответ:

— Здра… Жела… Това… Ор!

«Особист» не обратил внимания на скомканное приветствие, а отдал честь полку и повернувшись к стоящим грузовикам махнул рукой. Оттуда посыпались бойцы НКВД… Быстро построились, кого-то вытащили из кузова и вытолкнули вперёд… Перед строем оказался невысокий пухлощёкий человек в дорогой, из генеральского сукна форме. Кроме кителя, галифе и сапог на нём ничего не было. Майор между тем, заговорил:

— Товарищи лётчики! Герои-штурмовики! Вы дерётесь не щадя своей крови, сражаетесь изо всех сил, чтобы нанести врагу максимальный урон! Честь вам за это, и хвала! Но между тем, ещё не перевелись подлецы и трусы, которые, спасая собственную шкуру готовы бросить своих товарищей по оружию, или, того хуже — предать их! Полк! Слушай приказ! Подполковник Гайдар, Михаил Сергеевич, командир 23-его истребительного авиационного полка, при сопровождении самолётов «Ил-2» 82-ого ШАП на штурмовку наступающих частей противника, вылетел в небо пьяный. Встретив противодействие противника в количестве пяти «Ме-109» и четырёх «ФВ-190» вместо того, чтобы вступить в бой и обеспечить выполнение боевой задачи 82-м ШАП, приказал своим истребителям «Як-1» в количестве 38 штук уходить. В результате этого противник безнаказанно сбил все штурмовики группы. Безвозвратные потери составили 41 самолёт с экипажами. Вернувшись на аэродром, подполковник Гайдар заявил, что встретился с превосходящими силами противника и, спасая часть, приказал действовать «по обстоятельствам». По итогам происшествия проведено следствие, которое выявило ложь и предательство бывшего командира полка, а так же попытку выгородить себя. Кроме того, выяснились многочисленные нарушения воинской дисциплины указанным командиром, как-то: склонение к сожительству женский личный состав вверенной ему части, разбазаривание продовольственного, водочного и вещевого имущества части, кумовство, шельмование боевых лётчиков, незаслуженное награждение государственными наградами подхалимов и трусов. На основании данного Военным прокурором Фронта возбуждено уголовное дело. После рассмотрения в суде Военного Трибунала суд постановил: первое — разжаловать подполковника Гайдара, Михаила Сергеевича, в рядовые. Второе — лишить должности и государственных наград. Третье — за трусость и предательство, повлекшие смерть пилотов 82-ого штурмового авиаполка — расстрелять изменника. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Военный Прокурор Сталинградского Фронта, комиссар второго ранга государственной безопасности Абакумов…