Сергей Калашников: Самый длинный век

С этого момента мой статус изменился. Я перестал быть младенцем и перешёл в число детей. То есть старшие мальчишки больше не старались избавиться от меня, оставив при женщинах, а позволяли принимать участие в своих затеях, не сильно учитывая поправку на малолетство и слабосилие. Выяснилось, что они, оказывается, успевают ещё и играть, несмотря на то, что от работы "по дому" их никто не освобождал.

Ну а взрослые позволили мне подкидывать дрова в костёр. Знаете, поддерживать ровное пламя под парой-тройкой горшков, стоящих краями на углах врытых в землю камней, это не так-то просто, учитывая, что оставшееся пространство стиснуто со всех сторон. А сломать даже не самую крупную хворостину я просто физически не в состоянии.

***

Мясной запас в стойбище закончился, и уже на следующий день утром обнаружилась косуля, подвешенная за ноги на суку одного из окружавших землянку деревьев. Это мой папа ночью заколол копьём любительницу полакомиться развешенной для просушки травой. Он притаился за плетнём, а потом просто ткнул из удобного положения. Как я понял – обычное дело. Во всяком случае, когда он поведал об этом за завтраком, его старший брат дядя Быг спокойно сказал, что папа мой – молодец. Странно, а ведь обычно, когда смотришь фильм о древних людях, сцены рассказа об охоте, похвальба ловкостью и восторги окружающих описываются красочно и представляются пантомимой. А может быть я не туда попал?

Молоденькая телочка, не иначе – родившаяся этой весной – обладала прекрасным нежным мясом, которое было подано в трёх вариантах: варёном, жареном и тушёном. Мне больше остальных пришлось по вкусу тушёное. И ещё были какие-то термообработанные корнеплоды, довольно мягкие и чуть слащавые. Возможно, репа, или древний её предок. С тем, что растёт на огороде, я пока не знаком – не было случая его посетить. Не, ну не детство, а просто пахота какая-то сплошная!

Мальчишки позвали меня на огород. Взрослые нынче оделись "для леса", то есть в шкуры, и ушли, оставив на попечение детворы и стойбище, и малютку Дыка. Естественно, вся наша четвёрка проследовала за плетень, через который мы попросту перелезли. Понятно, что младших, в том числе меня, пришлось подсаживать, но это даже не обсуждалось заранее. Похоже, процедура давно отработана.

А потом мы лопали горох. Вообще-то разыскать зелёные стручки этой вкуснятины было непросто, потому что в основной массе урожай уже поспевал, но мы не жалели ни сил, ни времени и от души попаслись. Вот, знаете, странное дело. Ведь не голодаем – едим от пуза. А, видимо, желание подкрепится – фундаментальное свойство любых растущих организмов.

Тем не менее, осмотр "плантации" посеял в моей душе разочарование. Почти вся она была покрыта плетями гороха. Оказавшись внутри изгороди, я довольно уверенно оценил её площадь соток в десять-двенадцать, что, если считать урожайность по килограмму-полтора с квадратного метра, позволяло надеяться примерно на тонну зерна на зиму. Ну, в расчете на десять человек населения стойбища это вполне ощутимый запас. Кроме того, ведь ещё и привезено было немало чего-то зернового. Так что ничего удивительного в обильном питании нашего древнего рода нет. Продовольственный вопрос остро не стоит.

Кроме того не меньше пары соток занято корнеплодами, названий которых мне не назвать – торчат из земли пучки листьев, и всё тут. Почва была взрыхлена, но давно не обрабатывалась, отчего схватилась поверху коркой и подёрнулась сорняками, хотя они и не буйствуют, но куда же без них, проныр?! Я было схватился за особо наглый стебель, но даже оборвать его не смог, не то, что выдернуть. Надо скорее расти и набираться сил, для чего имеются все возможности.

Произвести аграрную революцию в этом месте и в это время, вряд ли в моих силах. Дело в том, что основная культура весьма неплохо ухожена: плети её не стелются по земле, а обвивают треноги из палочек, схваченных поверху верёвочкой. Что я ещё могу заключить из увиденного, так это то, что приближается только середина лета, потому что именно в это время данную культуру обычно убирают. Это хорошо, что до зимы пока далеко.

***

Ещё один эпизод заставил меня призадуматься. Это было, когда, выколачивая мусор из очередного крапивного пучка, я измохратил два последних прута. Естественно, найти пару небольших камушков, труда для меня не составило, и я смело отправился под уклон к зарослям ивняка, чтобы заготовить новую порцию инструментария.