Коллетив авторов (под редакцией Г. И. Василенко) - Окопники

— Ну вы тут поговорите, а мы с Корнеевной к вам в пай вступим, принесем тоже все, что нужно для такого случая.

Уже в сенях Макар Максимович расслышал слова Савченко: «А ведь мне тогда Веткин, твой комроты, в госпитале сказал, что видел в бинокль тебя убитым. Поэтому и не искал я тебя. И ответ Ельшина: «Я Веткина через архив разыскивал. Погиб он в сорок четвертом.

… Сколько фронтовых воспоминаний было в тот день! Как преобразился Ельшин!

— Вот теперь, Макар Максимович, и я по — настоящему с войны вернулся. Теперь к моей высшей тираде, что жив остался, прибавилась еще одна не менее высокая: человек добро не забыл! — Ельшин кинул счастливый взгляд на свата.

Представьте себе девятилетнего мальчишку в голодном двадцатом году. Он остался без матери, вместе с отцом ходит по пригороду Ейска в поисках работы за кусок хлеба. Но в услугах никто не нуждается — все кругом голодают.

И тогда отец взял сына за руку и повел в глухую станицу Привольную, где когда‑то клал печи еще со своим отцом. Мог ли он тогда подумать, что всего через два десятка лет его босоногий сынишка станет прославленным генералом авиации, Героем Советского Союза?

Я не выдержал и забежал вперед, но, ей — богу же, об этой необыкновенной человеческой судьбе нельзя рассказывать спокойно, подряд год за годом, хочется сразу высказать главное, а потом уже воспоминаниями людей дорисовать портрет этого незабываемого красивого душой орла России, вылетевшего из приморского гнезда Кубани — из станицы Привольной.

Вот строки его биографии:

Двадцатидвухлетним из рабфака поступает в школу военных пилотов.

Первое боевое крещение — в Испании. Вернулся с орденом боевого Красного Знамени.

Патриотом, интернационалистом ринулся Тимофей Хрюкин в бои по защите интересов китайского народа. За уничтожение японского авианосца китайское правительство наградило его своим боевым орденом, а Президиум Верховного Совета СССР присвоил ему звание Героя Советского Союза. Это было 22 февраля 1939 года, а 4 мая 1940 года Т. Т.Хрюкин получил воинское звание комдива. В связи с введением генеральских званий он стал генерал- майором авиации. В тридцать лет — генерал!

В книжке «Полководцы и военачальники Великой Отечественной войны», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей», о Хрюкине сказано: «Имя этого несколько сурового на вид человека с Золотой Звездой Героя на мундире стало известно всей стране уже в предвоенный период. \о- тя иногда самому ему казалось, что совсем еще недавно он начинал свой путь летчика в Ворошиловградской авиашколе. Генерал был очень молод».

«В первый год Отечественной войны ему пришлось отражать бешеный натиск врага, который пытался штурмовать жизненные центры нашей страны на севере. А на заключительном этапе он штурмовал Кенигсберг — вражескую крепость, которую гитлеровцы считали неприступной». Он получает звание генерал — полковника и становится дважды Героем Советского Союза.

В последние, годы Тимофей Тимофеевич окончил Академию Генерального штаба, партия и правительство доверили ему высокий пост заместителя Главнокомандующего ВВС. Таков путь славного питомца станицы Привольной. А теперь дадим слово людям, с которыми он общался за свою короткую, но яркую жизнь.

Вот что вспоминает друг его детства Федор Кондратьевич Гончаров, которого я разыскал в станице Привольной на улице Хрюкина:

«Тогда еще и названия у нашей улицы не было. Москалями нас величали да «дрантами», то есть голодранцами. Я с матерью и отчимом жил, нелегко мне было, но однажды дружок по несчастью у меня появился: к соседке — бобылке из Ейска на постой сапожник с сыном приехал. Тимофей оказался моим ровесником, мы сразу и задружили с ним. Только он ростом был чуть не вдвое выше меня. Когда отец его поженился на этой бобылке, он стал пропадать у меня: мы и спали с ним вместе — летом на чердаке, а зимой на печке. Моя мать, бывало, кочергой нас будила, батрачили мы, скот пасли вместе. Учебу пришлось бросить, отходили по три года

— на том и кончилась наша академия.

У Тимофея отец оказался сапожник‑то липовый, нового шить не умел, только так: подбить — подлатать. Тимофею уже в тринадцать лет требовались сапоги сорок первого размера, а отец ни сшить не мог, ни заработать ему на сапоги. Так и ходил он все лето босым…

Был он упрямый: кого любил, а кого нет. Даже отца за слабость не любил, а вот пастуха Ивана Фисенко,*у которого подпаском работал, больше всех уважал. Тот строгий был, но очень справедливый, и Тимофею не только добрые советы давал, но и помогал ему.