Анатолий Сурцуков - Эскадрилья наносит удар

Решение коммунистов было однозначным и единодушным:

«Геть поганца из партии!»

Печать огорчения не легла на бессовестное мурло… Что мне партия, зато живой! Так, наверное, думал он, выходя на свободу из душного помещения. Кроме коммуняк, есть и другие люди, и отношения бывают разные, да и мнения «по поводу» тоже могут быть разными…

Однако даже самые закадычные друзья и проверенные многими совместно выпитыми литрами собутыльники не по приказу начальства, не после проведенной пропаганды, а по возникшему у них чувству брезгливости отвернулись от иуды. Какое-то время он делал вид, что все ему нипочем, пытаясь тыкаться с разговорами то к одному, то к другому, но каждый раз наталкивался на стену возмущенного молчания.

Оказалось, что в вакууме человек жить не может. Ощущение собственной неправоты может и раздавить, расплющить, низвести до животного состояния, потушить желание жить на земле…

Даже Иуда, прокляв доставшийся ему удел, не сумел вынести тяжести свершенного… Знать, оставалось в нем что-то человеческое, измеряемое понятием «совесть».

Бортовой техник вертолета Ми-8 Бондаренко Владимир Иванович через полгода написал рапорт с просьбой о направлении его для прохождения службы в Афганистан. Получив назначение в одну из отдельных эскадрилий 40-й Армии, прослужил в ней почти полтора года.

Во время боевых действий в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане отличился, проявив мужество и отвагу, за что был удостоен награждения орденом Красной Звезды.

В Кабуле вновь наступила ночь. Буднично и привычно скатилось солнце в свою постель за перевалом Пагман, и как будто лампочку в комнате выключили. Темнота почти мгновенно заполнила пространство, остались только острия прожекторов, освещающие стоянки уснувших самолетов и вертушек…

В модулях уютно похрапывал «горячо любимый личный состав», давая технике, командирам и притаившемуся в близких горах противнику передышку до невыносимого близкого утра.

Командиры ложатся последними, так уж повелось в армиях всех времен и народов, иначе как в плохом хозяйстве: без догляда жди беды. Командирский сон зыбок и тревожен. Во время этого полузабытья продолжает чутко работать подсознание. С беспокойством вепря анализируются все подозрительные звуки, запахи и недодуманные днем мысли, способные принести опасность вверенному ему стаду. И, бывает, внезапно что-то толкает посреди ночи, заставляя продираться сквозь ночную муть бессвязных обрывочных образов и остатков засевших в голове фраз. Сигарета сама лезет в рот, несмотря на протесты еще спящего организма. Идет, идет работа мысли, пошел анализ. И вот оно, где-то глубоко в мозгу щелкнуло реле, высветилось то, что подняло среди ночи. Рука нащупывает телефон, и выстреливаются в ночной эфир зычные команды, призванные предотвратить возможную беду, давая временное облегчение «органону», их пославшему.

Ночь, темная тревожная ночь, как точно написано еще в ту войну… В сознании с самой первой ночи на этой войне теснятся картины подползающего со всех сторон врага, забрасывающего гранатами окна, и хоть охранение кругом, все же, все же…

Вдруг где-то издалека послышались шаги… Это не патруль или дежурный, которым некуда спешить. Многолетний опыт подсказывает: так, да еще среди ночи идут только командира будить, чтобы сообщить ему какую-то гадость. Посыльный еще в пути, а руки уже привычно хватают одежду, в голове идет перебор вариантов, что могло приключиться. Вариантов — уйма, поэтому, отмахнувшись от пересмотра всех возможных, отдаю себя во власть судьбы: какая карта на этот раз ляжет…

На КП в два часа ночи вокруг стола с картой сгрудились офицеры штаба, вызываемые по тревоге в первую очередь (так называемый «тревожный расчет») во главе с командиром полка. Сталкиваясь лбами, как псы над миской, «пританцовывая» рядом со столом, на котором разостлана схема боевых действий, готовят они будущее Решение.

Сигаретный дым уже достиг «боевой концентрации».

Завидев меня, командир коротко бросает: «Поднимай эскадрилью по тревоге»! Оп-пп-а-аа, дело, знать, серьезное.

Пока отдаю соответствующее распоряжение, в том числе на подвеску боеприпасов, меня знакомят с предложениями, которые созрели в штабном мозговом центре.

Ну верно говорят, что на войне причина героизма одних, как правило, это долбо…во других. Обычно воинские колонны с грузами ходили в Афгане в светлое время суток, под прикрытием БМП, танков, включаемых в состав колонны, да вертушек сверху прыжками от одного блокпоста до другого, с непрерывным контролем по радио с КП объединения. Этим колоннам специально выделяются дополнительные силы огневой поддержки.