В. Подзимек - На всю жизнь (повести)

Только услышав стук в дверь и отдаленный звонкий голос директора, Шарка покинула свое убежище и вошла в учительскую. Она уселась на место, и все присутствующие могли подумать, что для нее нет сейчас ничего более важного, чем учительский конспект. Она не оторвала от него глаз даже тогда, когда в учительскую вошла Бартова и представила коллективу нового преподавателя физкультуры.

— Познакомьтесь, пожалуйста, с остальными, — предложила она Бенешу. — Я пока найду школьного сторожа, который покажет вам квартиру.

Бенеш подавал каждому руку, а Шарка думала о том, как несправедлива судьба, которая злонамеренно снова поставила на ее дороге Романа, а теперь, чтобы завершить свое мерзкое дело, поселяет его в обитель романтиков! Это ее расстроило.

— Мартинова, — глядя куда-то мимо него, отчетливо проговорила она, когда Роман подошел к ней.

Обескураженный холодным тоном Шарки, он лишь легонько коснулся ее руки и пролепетал: — Я… я Бенеш…

На первый урок Шарка ушла еще до звонка. Во время занятий ей стало дурно. Она знала, что это не имеет ничего общего с неожиданным приездом в Борек Романа Бенеша. Большим усилием воли Шарка заставила себя провести все уроки. Придя домой, она легла, прижала колени к животу. Ее била дрожь. Спазмы не прекращались. Когда боль немного отступила, она уснула. В хаотическом сне перед всю представали Гинек, Элишка, Душан, Астроном. Мелькнуло лицо и Романа Бенеша.

Дверь комнаты с номером четырнадцать широко открылась, и капитан Душан Главка вышел в коридор. Проверив взглядом, все ли в порядке он в ней оставил, Душан закрыл дверь. «Много тебе еще предстоит здесь переделать сообразно твоим представлениям», — мелькнула у него мысль, когда он выходил из штаба.

Уже более четверти года работал Главка в новом качестве. Работал ответственно, с огоньком. Как только объявили приказ об отзыве Гинека Ридла, им овладело приятное волнение. Однако тут же пришло осознание того, что ничего, собственно, не меняется, он будет только замещать инженера дивизиона. Потому-то и не было никаких предварительных кадровых собеседований, рассудил он. Впрочем, он сам мог догадаться, что вряд ли можно навсегда отзывать офицера, который через полгода вернется. И все-таки именно эти шесть месяцев он считает достаточно длительным сроком, чтобы доказать себе и другим, что Менгарт, хоть и временно, выбрал себе неплохого заместителя.

Майерчик теперь исполнял его функции в группе эксплуатации. Освободившись от своих прежних обязанностей, Душан почувствовал себя свободнее, стал работать систематичнее и интенсивнее и вскоре добился первых результатов. Он считал большим успехом обстоятельство, что ему удалось убедить Менгарта в существовании более эффективных способов технической подготовки и учебы, чем те, которые считались в дивизионе единственно правильными. Мало кто отваживался тягаться с Менгартом в специальной подготовке; одолеть известного практика — это уже о чем-то говорило.

Тактику Главка избрал простую и в то же время действенную. При частых встречах с командиром он быстро усвоил, что Менгарт признает только язык фактов, всевозможные предположения и догадки он просто не слушает. Поэтому Главка с муравьиной терпеливостью и усердием изучал работу отдельных звеньев дивизиона, оценивал методы управления, устанавливал эффективность боевой учебы и деятельности.

Доскональный анализ положения дел помогал ему выискивать резервы повышения боеспособности дивизиона. Прав был Менгарт, когда спустя неделю после бурного собрания по вопросам эффективности сказал в комитете парторганизации:

— Приходите с конкретными, обоснованными предложениями. Моя первоочередная обязанность заключается в обеспечении боеготовности. Я отвечаю за охрану воздушного пространства и позволить здесь всякое экспериментирование не имею права, ведь речь идет о жизни людей. Мы должны быть всегда готовы выполнить нашу задачу, к чему я и стремлюсь.

— Мы тоже этого хотим, но с помощью других средств, — высказался от имени комитета его секретарь. — Мы должны добиваться большего эффекта от всей нашей работы.

Менгарт не уступал:

— Конкретные предложения, товарищи, давайте мне конкретные предложения!

Главка, приглашенный в тот раз на заседание партийного комитета, заявил, что предложения будут. После основательной подготовки он предстал перед командиром с одним из них. Капитан понимал, что рискует, ведь осуществление его плана означало бы переворот в процессе сокращения норм подготовки техники к боевому использованию. Суть его предложений сводилась к ликвидации и совмещению некоторых операций.